Меню
Главная страница
О задачах издания
Хроника церковной жизни
Проповеди, статьи
История Церкви
О Катакомбной Церкви
Православное богословие
Православное богослужение
Православная педагогика
Православие и наука
Православная культура, литература
Истинное Православие и апостасия
Истинное Православие и сергианство
Истинное Православие и экуменизм
Апостасия РПЦЗ
Расколы, секты
Жития подвижников благочестия
Православная миссия
Пастырское училище
Фотогалерея
Проповеди-аудио

Поиск


Подписка

Подписаться
Отписаться

Наш баннер

Получить код

Ссылки
Леснинский монастырь

Свято-Успенский приход

Severo-amerikanskaya eparhiya

Pravoslavnoe bogosluzhenie

Serbskaya IPC

Manastir Noviy Steynik


"ЧУДО" НЕ ДЛЯ ВСЕХ. Почему последний фильм Александра Прошкина был холодно принят в церковных кругах

Протоиерей Алексий Лебедев, Санкт-Петербург

 

Насколько мне помнится, фильмы режиссера Прошкина всегда пробивали себе дорогу с трудом. Низкие рейтинги, плохая критика, масса недовольных… а режиссер, тем не менее, входит в когорту наиболее авторитетных мастеров отечественного киноцеха. "Холодное лето 53-го" ругали за смешение жанров - то ли драма, то ли боевик. "Русский бунт" – за польских артистов в главных ролях. Режиссеру, видишь ли, не понравились лица молодых соотечественников, в которых не было необходимого дворянам 18 века благородства. Сериал "Доктор Живаго" критиковали за слишком вольное переложение первоисточника. Картине "Чудо", которую режиссер снял по сценарию Юрия Арабова, тоже досталось. Вернее, не досталось. Прокат у нее был маленький, критики, на фоне других картин "про религию и церковь", почти никакой.

Уж как обсуждали картины "Остров" и "Царь" Павла Лунгина! В Белгороде семинаристов строем водили на просмотр в кинотеатр. Сколько благодарных отзывов и "отраслевых наград" от РПЦ МП собрал фильм "Поп" Владимира Хотиненко! А тут почти ничего. Фильм вышел на экраны на рубеже 2009 – 2010 годов, а в итоге всего несколько скромных критических рецензий в т.н. "ортосегменте" наших СМИ и блогов: "мало любви", "неверная интерпретация", "все было не так" и т.д. Вывод – фильм не получился.

Понять, почему так случилось, не сложно. Образа церкви-мученицы, которую сегодня на себя пытаются примерить иерархи РПЦ МП, в фильме нет. Примеров для подражания, на которых можно подрастающее поколение семинаристов воспитывать, тоже нет. Есть нерадостные картины духовной пустыни советского общества, причем всех его слоев, которые сложились в нашей стране к 40-летию советской власти. Пейзажи индустриальной Японии после землетрясений и цунами очень подходят как аналогия его состояния.

Основой для сюжета стало чудо "стояния Зои", которое случилось в 1956 году в Самаре, когда комсомолка, кощунственно плясавшая с иконой св. Николая, которого она назвала своим кавалером, застыла и простояла 128 дней до Пасхи без движения, сна и еды в состоянии комы и окаменения тканей. Очевидцы отмечают, что это событие всколыхнуло религиозную жизнь города в такой степени, что даже советская печать и органы власти были вынуждены бороться с его влиянием на настроения людей.
Сколько ни пытались вырвать икону из ее рук, это никому не удавалось, кроме иеромонаха Серафима (Полоза), который и предсказал, что чудо разрешится к Пасхе. После Пасхи девушка пришла в себя и на третий день умерла. Советские власти подвергли священника гонениям, обвинив в гомосексуализме, который тогда в СССР был уголовно наказуем. Уголовной ответственности он избежал, однако был переведен из Самары в Сыктывкар. Интересно, что инструмент обвинения неугодных священнослужителей в "гомосексуализме" и "педофилии" до сих пор активно используется органами МВД и ФСБ Российской Федерации.

В фильме действие перенесено в некий вымышленный индустриальный районный город Гречанск, и разворачивается вокруг большого металлургического предприятия, трубы и цеха которого служат главной декорацией разворачивающегося события. Индустриальная аллюзия недвусмысленно отсылает зрителя не только к главной идее коммунистов – "индустриализации", как средства построения коммунизма, на алтарь которой были положены миллионы русских душ, но и к фильмам 50-х годов, главными героями которых тоже были рабочие, трудившиеся на подобных гигантах советской промышленности. Мы помним, что в тех фильмах о религии и чудесах не говорилось разве только о том, что главное чудо – это индустриализация и "лампочка Ильича". Эти слова в фильме "Чудо" произносит уполномоченный по делам религии в Гречанске, передразнивая проповедь местного священника, в которой он призывал верить в чудеса реальные, а не выдуманные.

Создатели фильма, как и вообще во всех экранизациях А. Прошкина, ушли от слепого следования бывшей когда-то истории. Изменены не только географические названия, но и имена главных героев. Зоя превратилась в Таню. А окружают ее вымышленные герои: милиционеры, официозный журналист, чекист-уполномоченный, местный священник. В Гречанск умудрились даже Никиту Хрущева приземлить во время непогоды для того, чтобы вплести его фигуру в происходящее. Генсек успевает осмотреть не только гиганта индустрии, но и поучаствовать в изъятии иконы у "каменной Тани".

В целом, авторам фильма удалось очень живо и убедительно показать атмосферу времени XX съезда КПСС и начала хрущевской политической "оттепели", которая обернулась очередными "заморозками" для религии в СССР. Фильм населен всевластными партийными чиновниками, при этом дрожащими от генсековской десницы, привычными ко всему милиционерами, спивающимся пролетариатом, задерганной обескровленной интеллигенцией.

В фильме четыре мужских главных роли: уполномоченный по делам религии Кондрашов (С. Маковецкий), корреспондент Николай Артемьев (К. Хабенский), священник о. Андрей (В. Шамиров) и Н.С. Хрущев (А. Потапов) и три женских: Таня Скрыпникова (М. Бурова), жена журналиста Наташа (П. Кутепова) и жена священника (Н. Гандзюк).

Создатели делают центром повествования не само чудо застывшей и простоявшей четыре зимних месяца девушки, но события и характеры людей, оказавшихся рядом. В этом смысле зрителю предоставляется возможность без дидактики, самому определить приоритеты и расставить акценты.

Роль уполномоченного по делам религии, бывшего чекиста досталась С. Маковецкому, который так восхищал священство из МП в роли просоветского священника в фильме "Поп". Здесь он фактически играет беса. То всесильного, то мелкого, заушенного от еще большего беса, Хрущева. Сходство подчеркивается сценой проповеди в церкви, которую батюшка читает по образцу, присланному ему Кондрашовым. Он то появляется, то исчезает из кадра, этот прием изображения сатаны удачно обыгран Мэлом Гибсоном в "Страстях Христовых". Образ Кондрашова получился универсальным образом отечественного чиновника послереволюционной поры. Хороший исполнитель, гэбист, отправленный партией на маленький, но ответственный участок работы, при этом еще и считает себя православным, как заявляет священнику. Когда разрешат, он исправно будет креститься в церкви, которую по случайности не успел разрушить. Кондрашов не видит и не увидит чуда. Это самое мертвящее начало в фильме, которое никак не изменило своей сути на всем его протяжении.

Примелькавшийся на экране К. Хабенский здесь вполне органичен. Официозный журналист, бывший поэт, сменивший музу на деньги от очерков про надои и перевыполнение плана, бабник и пьяница, хоть что-то получает от служебной командировки в Гречанск, в результате которой должен разоблачить происки изуверов-сектантов. В застывшей девушке он узнает работницу завода, которую "закадрил" в прошлый свой приезд. Ведь именно ожидая его – своего Николая, который обещал "приехать еще", она взяла с божницы икону для срамного танца. Артемьев настолько поражен чудом, что отказывается править правдивый очерк, и увольняется из газеты. Более того, он кается жене в изменах, прощает ее измены и тлеющие супружеские чувства приобретают новую жизнь, что свидетельствуется в сцене долгого финального поцелуя в сцене, где зритель в последний раз видит супругов Артемьевых. Чудо это или "просто жизнь" - решать зрителю.

Священника в "Чуде" сыграл В. Шамиров. Этот характер, который должен был бы стать антитезой бесу-уполномоченному, фактически проваливает борьбу, выглядит неубедительным и даже неприятным, а поэтому становится столь нелюбимым "ортосегментом". Священник о. Андрей – человек верующий, но сломленный эпохой. То есть настоящий, причем из "хороших", сергианский поп. Как часто бывало в то время, чемодан с бельем и сухарями стоит у него наготове. Он пытается честно служить, даже в чем-то противостоять уполномоченному, который ведет дело к закрытию храма, единственного в Гречанске, для чего пишет письмо Патриарху Алексию. Письмо оказывается у гэбэшника.

- На почте перехватили? – спрашивает батюшка.

- Зачем? Переслали по инстанции, как непосредственному исполнителю от Патриарха, – отвечает чекист, демонстрируя полное единство советской власти с иерархией МП. - Если хочешь спасти приход, завтра на проповеди скажешь, что никакого чуда нет и не было, тогда церковь закрывать не будем.

И священник говорит то, что надо, используя те же слова, что присланы ему уполномоченным, хотя бес даже разрешил ему в этот раз самостоятельно выбрать слова для проповеди.

Компенсировать собственное бессилие и двусмысленность положения он пытается с помощью семейного деспотизма, унижая жену и старшего сына. А потом, когда после продажной проповеди милиционеры везут священника в дом, где стоит Таня и Кондрашов кричит ему: "Что, батюшка, нет чуда?! Нет?", - он не выдерживает и сбегает из дома и из города, посрамленный собственным неверием.

Стоит заметить, что роль матушки великолепно отработана Н. Гандзюк. Типаж и поведение героини переданы точно и выразительно. Можно отметить, что актриса сыграла типичную верующую РПЦ МП. Она и в чудо верит, и против батюшки возразить не смеет. Смиряется и несет крест, демонстрируя послушание как главную добродетель.

Роль главного беса досталась Н. Хрущеву. Актер А. Потапов замечательно сыграл человека с добрым лицом и злобными маленькими глазками. Можно спросить, зачем режиссеру понадобилось вводить его в сюжет фильма, ведь этот ход совершенно не соответствует историческим деталям? Мне кажется, это фактическое свидетельство положения официальной Церкви в советском обществе. Иерархия РПЦ МП поставила себя в положение вольного и сознательного соработника светской безбожной власти, полностью отказавшись от собственного голоса. В данном случае священник Андрей ничем не отличается от епископа, который служит молебен перед "каменной Таней" по приказу уполномоченного и замолкает при появлении Хрущева.

- Не мешайте нам строить коммунизм! - говорит генсек.

- Мы не мешаем. Надо бы нам с одной стороны, а вам с другой. Вместе, – говорит епископ.

Но Хрущев не слышит его. В принципе, не беда. Лет через 30 этот призыв будет услышан и даже реализован. Только люди останутся те же самые.

В самолете Хрущев говорит помощнику:

- Не было никакого чуда, его архиерей выдумал. Надо наказать его по партийной линии.

- А он коммунист? - спрашивает помощник.

- Конечно, раз говорит, что на 2-ом Белорусском воевал, - отвечает генсек.

Чудо они тоже видят по-разному. Архиерей поражается, что никто, кроме инока, не может взять икону из рук Тани, генсек уверен, что все разрешилось только при его личном участии, а главное чудо – это власть, в том числе и над сверхъестественным, а помощник обращает внимание на то, что дело пошло только когда Хрущев взял в руки палку.

- Вот так их и надо. Палкой! Это же Россия, тут иначе нельзя!

Финал фильма достаточно закономерен для советской страны. Генсек улетает, обещав рабочим, что конфеты, спички и лампочки появятся в Гречанске к концу семилетки, воскресшая Таня попадает сначала в руки гэбистов, которые ищут виновных в провокации, а потом, закономерно, в психиатрическую больницу.

"В фильме нет любви, нет преображения, духовенство показано неправильно", - восклицают конфессиональные критики из Московской патриархии. Отвечу. Все есть. Но только показано это таким образом, чтобы картинку нельзя было превратить в агитку для популяризации нашей официальной Церкви, как это случилось с фильмом "Остров". Тогда никто из них не возмущался полностью выдуманными обстоятельствами и местом действия фильма.

Фильм получился апофатическим. Любовь, преображение, Пасха в нем остаются за скобками. Потому что нет людей и среды, где бы это могли вместить и понести. Сломленная подкаблучная Церковь, двуличные священники, всесильные чиновники, циничные менты, замученный бытом народ, который прорывает оцепление для того, чтобы увидеть Хрущева, а не "каменную Таню" и спрашивает не про чудо, а про то, почему в магазинах ничего нет.

Так было оно, это чудо? Есть оно в фильме? И да, и нет. Агиографической агитки в фильме нет. Это и не удивительно, ведь он снимался не для конфессиональной аудитории, а для всех. В священнике чудо пробудило остатки пастырской совести. Ведь для того, чтобы быть священником в 1956 году в официальной Церкви, он должен был принимать весь тот курс, который утвердился в ней с 1927 года. Он молился за безбожников, выполнял их волю, возможно предавал своих единоверцев, предал самое чудо, от которого знал от верующих раньше самого уполномоченного. Но по его приказу заставил себя не верить в него: "Чуда нет, только электрификация и лампочка Ильича". А совесть свою полностью не смог заглушить. Поэтому и бежит.

Таня Скрыпникова получила силы и смысл претерпеть все то, что пошлет ей судьба. В финале Таня вообще ничего не говорит, только исцеляет раны на лице алкаша-инвалида в КПЗ со шпаной, куда ее сажает уполномоченный, чтобы "разговорить". Но глаза и лицо героини говорят сами за себя. Это уже не молодая самка, желающая развлечений и вечного праздника, а блаженная, которая и рассказала бы то, что видела и знает, но некому. Ведь не следователю же или санитарам в психушке интересно то, что она пережила. Голубь, который прилетает к окну палаты психбольницы, где остригают ее косы, свидетельствует о благодатности ее состояния.

Чуда преображения общества не произошло. "Не будет попам никакой оттепели, только заморозки", - сжимает кулаки Хрущев. И народ послушно погрузился в очередную заморозку, скатившись к 90-м годам в то пагубное полуязыческое состояние, которое так знакомо нам по современной религиозной жизни.

Мне кажется, главный вывод, который может сделать зритель от просмотра фильма, в том, чтобы не пытаться искать чуда, любви и преображения там, где их нет, у светских и церковных политиков. А искать их там, где они и должны находиться, то есть в Истинной Церкви, об отсутствии которой в пространстве фильма зрителю так настойчиво твердит интуиция.

Источник: http://www.portal-credo.ru/site/?act=fresh&id=1256

 

 

 

 

 

 

 

 


Дополнительно по данному разделу:
Принцип подобия в древнерусской музыкальной культуре и агиографии
О мастерах и Маргаритах
Житие Сергия Радонежского и литературные традиции Православного Востока: особенности преемственности
ЛЕВИАФАН: обзор отзывов на фильм Звягинцева. Часть вторая: Воронка
Роль парадокса в Житии Св. Сергия Радонежского, написанном Епифанием Премудрым
Поэтика повторов у Епифания Премудрого (на материале Жития Сергия Радонежского)
Нравственные императивы древнерусского летописца
«ВЕРНОСТЬ»: проповедь в стихах
Николай Гоголь и святитель Николай
РУССКИЙ КРЕСТ. Поэма


Назад | Начало | Наверх
Главная страница | О задачах издания | Хроника церковной жизни | Проповеди, статьи | История Церкви | О Катакомбной Церкви | Православное богословие | Православное богослужение | Православная педагогика | Православие и наука | Православная культура, литература | Истинное Православие и апостасия | Истинное Православие и сергианство | Истинное Православие и экуменизм | Апостасия РПЦЗ | Расколы, секты | Жития подвижников благочестия | Православная миссия | Пастырское училище | Фотогалерея | Проповеди-аудио

Хроника церковной жизни 
СЕРГИАНСТВО В ДЕЙСТВИИ: В РПСЦ установили литургическое прошение о воинстве неосоветской РФ, «о еже на враги победы и одолении»

К 70-летию провозглашения Сталиным митр. Сергия (Страгородского) первым советским патриархом в МП пытаются «догматизировать» сергианство

Официальное заявление Сербской ИПЦ по поводу нападения на храм СИПЦ под Белградом и избиения иеромонаха Максима

Нападение на храм Сербской Истинно-Православной Церкви и избиение священника СИПЦ

Детский Рождественский спектакль в Леснинском монастыре

Редакция журнала «Вѣра и Жизнь» провела международную конференцию «Исихазм в истории и культуре Православного Востока: к 290-летию старца Паисия Величковского»

ВИДЕО: Проповеди Преосвященного Епископа Стефана Трентонского и Северо-Американского

Все сообщения >>>

О Катакомбной Церкви 
Богоборництво і гоніння на Істинно-Православну (катакомбну) Церкву на Чернігівщині

Памяти катакомбного исповедника Георгия Степановича Чеснокова (1928-2012 гг.)

Катакомбная инокиня Ксения Л.

Церковь Катакомбная на земле Российской

«ТРЕТЬЯ СИЛА» В СОВРЕМЕННОМ ПРАВОСЛАВИИ РУССКОЙ ТРАДИЦИИ. Современная наука начинает замечать ИПЦ, хотя и не выработала общепринятой классификации этой Церкви

Катакомбные Отцы-исповедники об отношении к власти и к советским паспортам

ИСТИННО-ПРАВОСЛАВНЫЕ ОБЩИНЫ В КИЕВЕ в 1930-х годах

Все сообщения >>>


Адрес редакции: E-mail: catacomb@catacomb.org.ua
«Церковные Ведомости» - вне-юрисдикционное православное духовно-просветительское издание, являющееся авторским интернет-проектом. Мнения авторов публикаций могут не совпадать с точкой зрения редакции. Одной из задач издания является освещение различных мнений о современной церковной жизни, существующих среди духовенства и паствы Истинно-Православной Христиан. Редакция оставляет за собой право редактировать или сокращать публикуемые материалы. При перепечатке ссылка на «Церковные Ведомости» обязательна. 

Rambler's Top100 Находится в каталоге Апорт Рейтинг@Mail.ru Каталог BigMax.ru