Версия для печати

ПИСЬМО СЕДЬМОЕ

11 мая 1923 г., день св. равно­апостольных Мефодия и Кирилла

Дорогие друзья мои!

На этот раз хочу побеседовать с вами по поводу одно­го вопроса, который давно сверлит мою душу, не потому, чтобы он тяготил меня своей неясностью и трудностью, а потому, что давно и часто приходилось и приходится мне слышать его со стороны, между прочим, и в вашей среде.

Будучи весьма прост и несложен в общей, так сказать, постановке, он очень разнообразится, прилагаясь к конк­ретным, частным предметам и фактам.

В общей форме он может быть выражен так: "какой смысл имеет то, что мы - верующие христиане, чада Цер­кви Христовой - переживаем в течение последних лет, на­чиная с первого года революции?'

В частности, приходится слышать следующие недоу­менные вопросы: "как можно терпеть, чтобы величайшие святыни наши были захвачены руками ярых богоборцев? Кремль, наша древнерусская святыня? Святые останки ве­ликих праведников, наших предстателей пред Богом Священные сосуды с которыми соединены величайшие священнодействия? Допустимо ли, чтобы храмы обраща­лись в театры и алтари — в уборные для артистов? Не го­ворим уже о разнообразных унижениях и издевательствах, которым беспрестанно подвергаются наши священнослу­жители. О кощунственной ругани, которая постоянно раз­дается на страницах богоборных газет столичных и про­винциальных. О насилиях, повсюду творимых над совес­тью и личностью верующих, вопреки декрету об отделе­нии церкви от государства и множеству официальных разъяснении, подтверждающих этот декрет. И все это со­вершается на глазах у всех - открыто, беззастенчиво, наг­ло, безнаказанно! Разве это не возмутительно? Не ужасно? И до каких пор и пределов мы будем терпеть это торжест­вующее, смеющееся в глаза, хамское, чтобы не ска­зать - сатанинское, нечестие, оскорбляющее самые завет­ные, самые святые наши чувства? И, наконец, за что и за­чем допущен этот ужас на нашей дорогой "святой Руси"?

Конечно, эти скорбные вопросы и недоумения закон­ны, негодование и возмущение естественны. Но может ли на этом законном и естественном остановиться и успоко­иться христианская совесть? Может ли этим удовлетво­риться разум христианина? Едва ли, хотя многие не идут в своем сознании дальше этих негодующих вопросов, об­ращаемых нередко неизвестно к кому. Выкрикивая их, словно надеются облегчить свою исстрадавшуюся душу. Но душа не успокаивается, и смущение не проходит; скор­бные, тревожные недоумения продолжают жить в душе и при первом удобном случае начинают снова бередить ее.

Я думаю, что и разум и совесть христианина, для свое­го умиротворения, должны прежде всего, по возможности, осмыслить факт, стоящий перед глазами, факт, что Тот, Кто есть живой, вечный и всемогущий Источник всякой святыни. Кем святится всякая святыня, допустил, при Своем всемогуществе, быть всем этим возмущающим, ос­корбляющим и удручающим нас явлениям.

И я думаю, что христианам не к лицу эти страстные порывы негодования, возмущения, тем более - ненависти к тем, кому дана власть попирать "святую Русь". Религиоз­ная вера обязывает и внутренне требует осмыслить дан­ное явление, найти духовное объяснение ему и относиться к нему под углом усмотренного смысла.

Ответ на этот существенный для религиозного созна­ния вопрос я хочу извлечь из двух литературных произве­дений, из которых одно принадлежит нашим дням, а дру­гое исходит из седой и святой древности, в которую мы не очень любим заглядывать, тогда как там именно, в неис­черпаемой сокровищнице Божественной мудрости, хра­нятся ключи разумения событий настоящих и грядущих.

Первое произведение относится к 1914 г. и вышло из под пера известного писателя В. В. Розанова. Оно предс­тавляет собою небольшую, всего в шесть страниц, статью, озаглавленную 'К разрушению Реймского собора" и во­шедшую в сборник статей того же автора, носящий назва­ние "Война 1914 года и русское возрождение". Несмотря на свой незначительный объем, статья эта ясно ставит и прекрасно разрешает вопрос, почему, при известных усло­виях, Высшая Сила попускает совершаться грубому попи­ранию святынь, многие века приносивших свет и достав­лявших утешение и радость сердцам верующих.

Может быть, сказанное В. В. Розановым по поводу разрушения Реймского собора - целиком и вполне не от­носится к нам, но несомненно, что его слова проливают яркий свет на современные события нашей русской жиз­ни и связанные с ними скорби верующих. Из статьи Розанова я извлекаю все существенное что, по моему мнению, помогает ответить на те недоуменные и скорбные вопро­сы, которыми я начал свое письмо.

"...Реймский собор взволновал весь мир, - пишет В. В. Розанов. — И хочется сказать взволнованным: — "о чем вы плачете? что погиб памятник искусства? - Ведь об этом все крики, все вопли;... Никто не плачет решительно, что погиб народный дом молитвы. Вспомнили все, что Реймский собор упоминается в Жанне Д'Арк Шиллера, и не вспомнили, что всего только вчера в нем молились го­рожане, крестьяне, военные, — вообще, верующие... Все оплакивали музей и никто решительно не плакал о рели­гии. И вот мне кажется, что гораздо раньше прусских ядер его разрушило общее, вовсе не прусское только, но вообще европейское отношение к религии, к молитве, к Богу... Бог отнимает у нас то, от чего мы сами отказались и все боль­ше отказываемся. Зачем, вообще, этот "Музей ХIII века", который практически и в живых дыханиях перестал быть "собором", - собором для страны и государства, совершив­ших "отделение государства от церкви", - и оставлен толь­ко снисходительно для обывателей, для темных мещан и верующих женщин, "не понимающих пока своих предрас­судков"?..

Ах, Европа, Европа, ах дорогая Европа: если бы ты пе­ременила дыхание с этою ужасною войною и оплакала многое в себе, о чем давно не плачешь, но что поистине достойно слез!.. Дорогие европейские братья: вы должны плакать о каждой хижине-церкви, если она разрушается, о деревянных церквах стоимостью в две тысячи рублей, - и тогда, только тогда у вас не будут разрушаться и Реймские соборы! Если нет религии - abas храмы! - Но есть ли ре­лигия-то? Разве не тысячи усилий положены писателишками всех рангов и философами всех степеней, чтобы "раскрыть глаза этим мещанишкам и верующим баранам на их глупость и невежество"?.. Да вся литература уложе­на... на разрушение Реймского собора? Боже, как жалко племя, не понимающее себя и судьбы своей.

Разве мы не несли в триумфах и не носили несколько десятков лет поганенков Дрэпера и Бокля, своих поганцев, начиная от Чернышевского, которые орали, кричали, виз­жали: "а bas храмы, церкви и всю эту темную смрадную ве­тошь". Господа, да разве вы этого не слышали? Господи, неужели никто этого не видит, что под "разрушением Рей­мского собора" стоят тысячи одобрительных подписей, стоят такие авторитеты, что страшно выговорить...

Европа, пора задуматься! Страшен не вандал, у кото­рого молот в руках, — страшен хитрец, у которого подлень­кая мысль в мозгу, плоская мысль низкой душонки, в ко­торую не умещается понимание ничего благородного, ни­чего возвышенного, ничего небесного. Она хихикает, эта мыслишка, в убожестве не понимая, что она всего только мысль мыши, - видя толпу людей, которая стала на мо­литву. "Зачем? К чему? Ведь небеса пусты, а сердце всего только мускул с красною жидкостью".

Так нам пели с Запада. Русские дурачки подхватыва­ли. Они все подхватывают, эти наши русские дурачки... Германия Бисмарка, верящая не в Бога, а "в свой кулак", только повторяет и осуществляет умственную Германию времен Молешотта и Бюхнера, Фейербаха и Макса Штирнера, поверившего в свой замечательный "мозг"; - в тот мозг, который, по образному выражению толстобрюхого Карла Фохта, "выделяет мысль не иначе, как почки выде­ляют урину.

Европа поклонилась этому замечательному "мозгу". Чего же она взволновалась, когда поднялся этот железный "молот"? - "Назвался груздем — полезай в кузов"; "кто лю­бит кататься — люби и саночки возить".

Нет, не теперь нам плакать, - и не об этом Реймском соборе. Давно надо было начать плакать: - о том, что от­нята у нас душа бессмертная и на место ее мыслителишками вложена кривая сухая палка. Вот где пункт" (В. В. Розанов).

"Бог отнимает у нас то, от чего мы сами отказались и все больше отказываемся" - вот разгадка тяготящих нас эти годы событий и ответ на связанные с ними недоумен­ные вопросы.

Вместе с автором приведенной статьи мы должны сказать и то, что "вся наша литература" (по крайней мере та, которая наиболее широко и глубоко захватила наше общество) "уложена" на попрание наших святынь, под которым, скажем словами Розанова, "Стоят тысячи Одобри­тельных подписей, стоят такие авторитеты, что страшно выговорить".

Вспомните всю неустанную деятельность нашей зло­получной интеллигенции и ее вождей, "писателей всех рангов", в течение десятилетий разбрасывающих всюду тлетворные семена безбожного гуманизма и человекобожия, вспомните зараженную протестантскими идеями на­шу духовную школу, выпускавшую рационалистов-пасты­рей и скептиков-учителей, от которых духовный яд неправославия распространялся в обществе и народе, идя как бы навстречу духовно-разлагающему влиянию интеллигенции, вспомните лицемерие светской власти, облекав­шейся в ризу церковности для поддержания (в интересам государства) веры народной; вспомните, наконец, угодни­чество в ущерб, конечно, интересам церковным, духовные властей пред сильными мира сего, а главное — восстано­вите в своем сознании почти всеобщее непонимание су­щественных сторон церковного мировоззрения - теурги­ческой и мистической — и вы легко объясните себе, как ес­тественное следствие всеобщего духовного недуга, все то кощунственное, святотатственное и богохульное, что пышным цветом раскрылось у нас s последние годы. Рос­сия давно начала внутренне отпадать от Церкви: что же удивительного, если государство отвергло, "отделило" цер­ковь и, по естественному и Божескому закону, подвергло ее гонению?

Давнишнее и все углублявшееся многообразное отс­тупление народа от пути Божия должно было вызвать ка­ру Божию, может быть, для спасения от гибели того, что могло быть спасено чрез очистительный огонь испыта­ния. "Остаток" подлинных верующих христиан не мог от­вести от России карающей десницы Господней, как такой же остаток верных иудеев не мог отклонить от своей роди­ны и ее святынь удара, нанесенного ветхозаветным анти­христом Аитиохом Епифаном, о котором повествует вто­рой литературный документ, упомянутый мною выше, а именно 1-я глава 1-й Маккавейской книги.

Я приведу эту главу полностью, чтобы дать вам по­нять весь смысл и почувствовать всю значительность со­бытий, о которых эта глава повествует. События эти, нес­мотря на их отдаленность от нашего времени, очень близ­ки к нему не только по своему внутреннему смыслу, но и по своему конкретному содержанию. Вот это глубоко поу­чительное повествование, которое и прошу прочитать внимательно и сопоставить с тем, что мы пережили не­давно и переживаем ныне.

"1. После того как Александр, сын Филиппа, Македо­нянин, который вышел из земли Киттим, поразил Дария, Царя Персидского и Мидийского, и воцарился вместо него прежде над Елладою, 2. он произвел много войн и овла­дел многими укрепленными местами, и убивал царей зем­ли. 3. И прошел до пределов земли и взял добычу от мно­жества народов; и умолкла земля пред ним, и он возвы­сился, и вознеслось сердце его. 4. Oн собрал весьма сильное войско и господствовал над областями и народами и властителями, и они сделались его данниками. 5. После того он слег в постель и, почувствовав, что умирает, 6. призвал знатных из слуг своих, которые были воспита­ны с ним от юности, и разделил им свое царство еще при жизни своей. 7. Александр царствовал двенадцать лет и умер. 8. И владычествовали слуги его каждый в своем мес­те. 9. И по смерти его все они возложили на себя венцы, а после них и сыновья их в течение многих лет; и умножи­ли зло на земле. 10. И вышел от них корень греха - Антиох Епифан, сын царя Антиоха, который был заложником в Риме, и воцарился в сто тридцать седьмом году царства Еллинского. 11. В те дни вышли из Израиля сыны беззаконные и убеждали многих, говоря: пойдем и заключим союз с народами, окружающими нас, ибо с тех пор, как мы отделились от них, постигли нас многие бедствия. 12. И добрым показалось это слово в глазах их. 13. Некоторые из народа изъявили желание и отправились к царю; и он дал им право исполнять установления языческие. 14. Они построили в Иерусалиме училище по обычаю языческому 16. и установили у себя необрезание, и отступили от святаго завета, и соединились с язычниками, и продались, что­бы делать зло. 16. Когда Антиох увидел, что царство укре­пилось, предпринял воцариться над Египтом, чтобы царс­твовать над двумя царствами, 17. и вошел он в Египет с сильным ополчением, с колесницами, и слонами, и всад­никами, и множеством кораблей; 18. и вступил в сражение с Птоломеем, царем Египетским; и убоялся Птоломей от лица его и обратился в бегство, и много пало раненых. 19. И овладели они укрепленными городами в земле Еги­петской, и взял он добычу из земли Египетской. 20. После поражения Египта Антиох возвратился в сто сорок тре­тьем году и пошел против Израиля, и вступил в Иеруса­лим с сильным ополчением; 21. вошел во святилище с надменностью и взял золотой жертвенник, светильник и все сосуды его, 22. и трапезу предложения, и возлияльники, и чаши, и кадильницы золотые, и завесу, и венцы, и золотое украшение, бывшее снаружи храма, и все обобрал. 23. Взял и серебро, и золото, и драгоценные сосуды, и взял скрытые сокровища, какие отыскал. 24. И, взяв все, отпра­вился в землю свою и совершил убийства, и говорил с великою надменностью. 25. Посему был великий плач в Израиле, во всех местах его. 26. Стенали начальники и старейшины, изнемогали девы и юноши, и изменилась красота женская. 27. Всякий жених предавался плачу, и сидящая в брачном чертоге была в скорби. 28. Вострепета­ла земля за обитающих на ней, и весь дом Иакова облекся стыдом. 29. По прошествии двух лет послал царь началь­ника податей в города Иуды, и он пришел в Иерусалим с большою толпою; 30. коварно говорил им слова мира, и они поверили ему; но он внезапно напал на город и пора­зил его великим поражением, и погубил множество наро­да Израильского; 31. взял добычи из города и сожег его ог­нем, и разрушил домы его и стены его кругом; 32. и увели в плен жен и детей, и овладели скотом. 33. Оградили город Давидов большою и крепкою стеною и крепкими башня­ми, и сделался он для них крепостью. 34. И поместили там народ нечестивый, людей беззаконных, и они укрепились в ней; 35. запаслись оружием и продовольствием и, собрав добычи Иерусалимские, сложили там, и сделались боль­шою сетью. 36. И было это постоянною засадою для святи­лища и злым диаволом для Израиля. 37. Они проливали невинную кровь вокруг святилища и оскверняли святили­ще. 38. Жители же Иерусалима разбежались ради них, и он сделался жилищем чужих и стал чужим для своего ро­да, и дети его оставили его. 39. Святилище его запустело, как пустыня, праздники его обратились в плач, субботы его - в поношение, честь его - в уничижение. 40. По мере славы его увеличилось бесчестие его, и высота его обрати­лась в печаль. 41. Царь Антиох написал всему царству сво­ему, чтобы все были одним народом, 42. и чтобы каждый оставил свой закон. И согласились все народы по слову царя. 43. И многие из Израиля приняли идолослужение его и принесли жертвы идолам, и осквернили субботу. 44. Царь послал через вестников грамоты в Иерусалим и в города Иудейские, чтобы они следовали узаконениям, чу­жим для сей земли, 45. и чтобы не допускались всесожже­ния и жертвоприношения, и возлияние в святилище, что­бы ругались над субботами и праздниками 46. и оскверня­ли святилище и святых, 47. чтобы строили жертвенники, храмы и капища идольские, и приносили в жертву свиные мяса и скотов нечистых, 48. и оставляли сыновей своих необрезанными, и оскверняли души их всякою нечисто­тою и мерзостью, 49. для того, чтобы забыли закон и изме­нили все постановления. 50. А если кто не сделает по сло­ву царя, да будет предан смерти. 51. Согласно этому писал он всему царству своему и поставил надзирателей над всем народом, и повелел городам Иудейским приносить жертвы во всяком городе. 52. И собрались к ним многие из народа, все, которые оставили закон, - и совершили зло в земле; 53. и заставили Израиля укрываться во всяком убе­жище его. 54. В пятнадцатый день Хаслева, сто сорок пя­того года, устроили на жертвеннике мерзость запустения, и в городах Иудейских вокруг построили жертвенники, 55. и перед дверями домов и на улицах совершали курения, 56. и книги закона, какие находили, разрывали и сожигали огнем; 57. у кого находили книгу завета, и кто держался за­кона, того, по повелению царя, предавали смерти. 58. С та­ким насилием поступали они с Израильтянами, прихо­дившими каждый месяц в города. 59. И в двадцать пятый день месяца, принося жертвы на жертвеннике, который был над алтарем, 60. они, по данному повелению, убивали жен, обрезавших детей своих, 61. а младенцев вешали за шеи их, дома их расхищали и совершавших над ними об­резание убивали. 62. Но многие в Израиле остались твер­дыми и укрепились, чтобы не есть нечистого, 63. и пред­почли умереть, чтобы не оскверниться пищею и не пору­гать святаго завета, - и умирали. 64. И был весьма вели­кий гнев над Израилем" (I Мак. 1,1-64).

Хотя для внимательного и вдумчивого читателя едва ли требуется комментарий к сей "повести первоначальных дней" , тем не менее, я считаю не лишним сказать нечто по поводу этого библейского рассказа. Опуская довольно поучительное введение (ст. 1-10), я остановлюсь па глав­ной теме рассказа, на личности Антиоха Епифана, которо­го автор священной летописи именует "корнем греха", и па его отношении к еврейскому народу.

Этот сирийский царь, один из преемников Александра Македонского, возымел мысль, обратившуюся у него в любимую мечту, ввести во всех своих областях, в числе ко­торых была Палестина, культ Юпитера Олимпийского и, объединяя самого себя с этим богом, хотел, в заключение всего, чтобы ему воздавалась божеская почесть (см. 2 Мак. 6, 2, 7). Он старался истребить всякое другое богопочитание и обнаружил при этом такой горячий фанатизм, что казался нередко сумасшедшим и был прозван в насмешку Епиман (безумный) вместо Еппфан (славный). Он отме­нил в Иерусалиме поклонение Иегове и заменил его идо­лопоклонством. Этому содействовало то обстоятельство, что среди народа Божия нашлось значительное количест­во сторонников языческой культуры (см. 1 Мак. 1, 12 и след.; 2 Мак. 4, 9 и след).

Святому народу и откровенной религии грозила се­рьезная опасность. Во всем том, что Израиль вынес от язычников до времен Иисуса Христа, не было еще ничего 72

похожего на преследования Антиоха. Антиох с своей гор­достью, приведшею его к самообоготворению, и с своей фанатической ненавистью к Богу и к Его закону есть про­образ антихриста. Все учители Церкви усматривали в Антиохе этот прообраз. Присмотримся несколько к некото­рым частным действиям этого ветхозаветного антихриста по отношению к народу Божию - с одной стороны, и к нравственному состоянию самого избранного народа в эпоху Антиоха Епифана - с другой. Это рассмотрение не будет бесполезно для нас.

Прочитанная вами 1-я глава 1-й Маккавейской книги прежде всего отмечает то обстоятельство, что в указанную эпоху "вышли из Израиля сыны беззаконные", возжелав­шие сближения с народами языческими и введения у себя образования и порядков языческих с отвержением святого закона отеческого* (ст. 41 и след.).

Но "Бог поругаем не бывает", и плодом этого отступ­ничества от пути истины явилось пленение Антиохом Иерусалима, ограбление храма, похищение святынь его, избиение иудеев и "великий плач в Израиле".

Спустя два года повторилось то же бедствие, но еще более тягостное. Иерусалим подвергся огню, разрушению и ограблению, святилище осквернению, многие жители с семьями были пленены, внутри самого святого града соз­далась вражеская крепость, снабженная оружием и прови­антом и ставшая "постоянною засадою для святилища и злым диаволом для Израиля"**. Святилище запустело, праздники обратились в плач, субботы - в поношение, честь - в уничижение.

Но на этом бедствие не остановилось: из внешнего оно обратилось во внутреннее и, таким образом, пустило более глубокие корни в народе израильском. "Царь Анти­ох написал всему царству своему, чтобы все были одним народом, и чтобы каждый оставил свой закон"*** (см. ст. 41 и след.).

Антиох потребовал отречения от веры отцов, от слу­жения Иегове и принятия культа языческого. Введение этого единообразного и человекобожеского культа во всех подвластных Сирии странах Антиох ставил своей главной задачей. Для проведения в жизнь Израиля враждебных существу его религии верований допускалось всякое наси­лие, а для наблюдения за исполнением безбожных царс­ких предписаний поставлены были особые надзиратели.

"И был весьма великий гнев над Израилем", - заклю­чает первую главу автор 1-й Маккавейской книги.

Сопоставьте со сказанным, друзья мои, наше увлече­ние гуманитарным просвещением Запада, начиная хотя бы с эпохи Петра I, насаждение соответственных школ для проведения этого просвещения в жизнь русского на­рода, постепенное введение порядков и новинок этой гу­манистической культуры и вытеснение вековых церков­ных воззрений и обычаев, проследите последовательное, в разных слоях народа, уклонение от идеала богочеловеческого в сторону начал человекобожеских - и вы не удиви­тесь, что нас постигла та же участь, что и иудеев времен Антиоха, ибо и мы и они погрешили в одном и том же.

Отдаленные духовные потомки ветхозаветного антих­риста пришли к нам, по попущению Божию, с тем же, с чем приходил он к изменившим Богу древним иудеям. Поучительно, что не только с внутренней стороны, со сто­роны назойливо насаждаемой человекобожеской культу­ры, но и в отношении внешних приемов действования бо­гоборчество наших дней так тесно сближается с богобор­чеством ветхозаветным.

Кроме других очень существенных выводов, к кото­рым подводит нас история Антиоха Епифана, как сама по себе, так и при сопоставлении с событиями современны­ми нам, из нее следует и тот вывод, который высказан был, совершенно независимо от этой истории, В. В. Роза­новым, оперировавшим с фактами недавнего прошлого. Вы помните этот вывод: "Бог отнимает у нас то, от чего мы сами отказались и все больше отказываемся".

Вот эту истину и нужно нам твердо помнить и при­вить ее к нашему сердцу. Оплодотворенное ею сердце по­лучает способность правильного разумения того, что без этого разумения будет неизбежно и бесплодно угнетать нас. Эта истина, усвоенная сердцем, укажет нам и тот путь духовного действования, по которому идти призывает нас наш единственный Вождь и Учитель.

Письмо мое, по обыкновению, растянулось сверх же данной меры, а потому я не буду утомлять вас теми домыслами и соображениями, которые толпятся у меня в голове, и закончу беседу с вами краткой выпиской из 6-и главы 2-й Маккавейской книги. После повествования о жестоком религиозном гонении, воздвигнутом против иудеев царем Антиохом, автор названной книги обраща­ется со следующим увещанием к своим читателям:

'Тех, кому случится читать эту книгу, прошу не стра­шиться напастей и уразуметь, что эти страдания служат не к погублению, а к вразумлению рода нашего... Ибо не так, как к другим народам, продолжает Господь долготер­пение, чтобы карать их, когда они постигнут полноты гре­хов, не так судил Он о нас, чтобы покарать нас после, когда уже достигнем до конца грехов. Он никогда не удаляет от нас Своей милости и, наказывая несчастьями, не остав­ляет Своего народа" (12, 14-16).

Будем молиться, чтобы эти утешительнее слова, ска­занные об Израиле, могли быть отнесены и к нашему многострадальному народу is наступившие годы духовных и материальных бедствий.

Вложим также себе в сердце трогательное и ободряю­щее слово ап, Петра: "Возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного, но как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и восторжествуете" (1 Пет. 4,12-13).

Прошу молитв. Да хранит всех нас Господь.

Любящий вас брат о Господе.

Р. S. По поводу возмущения и негодования против притеснений, насилий и всяких неправд, чинимые теми, "иже во власти суть", мне вспомнился случай, приключившийся со мною в конце 1918-го или в начале 1914-го го­да. Прохожу я как-то по улице и вижу большой плакат, ка­кие тогда почти ежедневно появлялись на стенах домов Крупным и жирным шрифтом возвещалась очередная "тактическая" ложь, глубоко возмутившая меня. У меня готово было сорваться какое-то бранное или, по крайней ме­ре, резкое слово по адресу сочинителей, но вдруг совер­шенно неожиданно для меня откуда-то из тайников души всплыли на поверхность моего сознания слова ап. Иуды никогда раньше не прилагавшиеся мною к жизненным явлениям: "Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного (по славянски "хульна") суда, но сказал: "да запретит тебе Господь" (Иуд. 9).

И вместе с тем какой-то внутренний голос явственно сказал мне: "не хули их, они орудие Божие; хуля их, бу­дешь хулить Пославшего их; прими посланное как от ру­ки Божией и терпеливо и уповательно неси крест, кто бы ни был орудием испытания, непрестанно и твердо памя­туя о Промышляющем и Действующем во спасение вер­ных".

Я принял и припомнившийся внезапно текст Писа­ния, и тайный голос, как некоторое откровение, коим ру­ковожусь с тех пор, поддерживая мир души своей а самые тяжелые минуты личной, общественной и церковной жиз­ни. И когда дух осуждения, негодования или уныния начи­нает приступать к моему сердцу, я вспоминаю наставле­ние, полученное при чтении плаката, и смущаемая душа успокаивается, возвергая печаль свою на Господа, поража­ющего и врачующего.

16/29 июня 1925 г.

* Сопоставьте с этим "окно в Европу"? прорубленное Петром, и пос­ледовавшее за этим привитие русскому народу западноевропейских на­чал, так существенно изменивших направление магистрали нашей исто­рии (прим. М. Новоселова).

** Припомните печальную историю московского Кремля в начале большевистской революции (прим. М. Новоселова).

*** Не напоминает ли это недавно пережитое к переживаемое на­шей родиной? (прим. М. Новоселом).