Версия для печати

День памяти 11/24 мая

Из истории миссии Свв. Мефодия и Кирилла,

просветителей Славянских

Ежегодно 11/24 мая Православная Церковь празднует память святых первоучителей словенских Мефодия и Кирилла. С любовью и благодарностью вспоминают славянские народы святых братьев и молитвенно обращаются к ним. Апостольская проповедь Мефодия и Кирилла, возникновение письменности и присоединение славян к  Православному Востоку поистине были милостью и особым Промыслом Божиим о нас, грешных. Время образования нашей Церкви –  как пишет один русский историк –  и обстоятельства ее происхождения указывают на высокое назначение, которое предначертано ей в истории Церкви вселенской. Древние славянские летописи и византийские хроники свидетельствуют о многих чудесных обстоятельствах, предшествующих и сопутствующих делу равноапостольных просветителей.  Промыслительный смысл свершившегося обращения славян к Православию и необычность произошедшего настолько явно следуют из древнейших письменных источников, что историки и археографы долгое время обсуждали время и место прибытия Мефодия и Кирилла в славянские земли, а также –  причины необычайного успеха их проповеди. Вот одна из версий, выдвинутая православным историком иеродиаконом Никоном (Лысенко).

Славянские Жития святых Мефодия и Кирилла складывались на основе отчетов византийскому царю и патриарху самих святых братьев о своей миссии, поэтому мы имеем подобные описания их проповеднической деятельности. Одним из первых было предпринято путешествие в Хазарию. Оно, а также последовавшее сразу после него активное обращение славян к Православию, и вызывает больше всего недоумений у современных историков. В середине девятого века к византийскому императору Михаилу III прибыли послы из хазарской земли, они изложили просьбу своего правителя прислать к ним православного проповедника, который бы помог разрешить происходящий в их стране спор  о вере. «Вы – великий народ, - говорили послы, - от Бога царство держите. Вашего совета спрашиваем и просим от вас мужа книжного. Если переспорит евреев и сарацин, то примем вашу веру». Эта просьба весьма удивила и обрадовала царя Михаила и патриарха Фотия. Они знали Хазарию как очень крепкую и воинственную державу, аристократия которой только в начале девятого века приняла иудаизм, что послужило государственному самоутверждению Хазарии. Принятие христианства стало бы для нее настоящим государственным переворотом, тем более всего через 50 лет после почти повсеместного в этой стране принятия иудаизма. А если учесть, что практически сразу после проповеди святых братьев в Хазарии последовала просьба о проповеднике от моравского князя, и следом за Моравией в скором времени православным стали все южнославянские страны, то можно только удивляться совершившемуся чуду обращения к правой вере целой славянской общности. Иначе, как чудом, это не назовешь. И вот как рассказывает об этом православный историк.

Известно, что среди хазар на территории Таврии (поселение на северном побережье Черного моря) в те времена жило много россов, наших предков. Частью они были язычниками, частью же склонились к иудаизму или мусульманству под влиянием евреев и сарацин. Некоторые же из них уже слышали христианское благовестие и исповедали христианство,  но таковых было меньшинство. Вообще же россы были известны соседним странам как весьма воинственный народ, занимающий Киев и земли вокруг него, а также живущий среди хазар на берегах северного Тавра.

В июне 860 года византийский император Михаил III с войском и флотом отправился в поход против сарацин. В его отсутствие у стен Константинополя неожиданно появились корабли «свирепого варварского народа рос (ρως)», пришедшего из Таврии. Так пишет об этом одна из византийских хроник. Их насчитывалось около двухсот. Не встречая сопротивления, россы высадились на берег залива Золотой Рог и стали опустошать окрестности, а затем начали осадные работы под стенами города. Положение византийской столицы было критическим. «Жизнь наша догорала с лучами солнца, а заря бытия нашего поглощалась глубоким мраком смерти, - рассказывает об этом святитель Фотий.- Вся надежда человеческая убыла из человеков, и единственная надежда оставалась только у Бога». Император был извещен о происшедшем, но, по-видимому, он недооценил размеры опасности и, хотя сам возвратился в столицу, но войска с собой не привел. «Тогда мы, - продолжает патриарх Фотий, - оставшись без всякой защиты и не имея помощи от людей, воодушевлялись надеждами на Матерь Слова и Бога нашего, Ее просили умолить Сына и умилостивить за грехи наши, Ее дерзновение призывали во спасение, Ее умоляли покрыть нас покровом Своим, как стеною нерушимою, и сдержать дерзость варваров, смирить их гордость, защитить отчаянный город и побороть за собственную паству Ея, когда Ея ризу носили все до одного со мною для отражения осаждающих и защиты осажденных, усердно совершали прилежные моления и литии; тогда по неизреченному человеколюбию, при Матернем дерзновенном ходатайстве, Божество приклонилось и гнев Его утих, и помиловал Господь достояние Свое. Поистине эта пречестная риза есть одежда Матери Божией. Носилась она вокруг стен; и неприятели, непостижимо ка́к, обращали тыл свой. Покрывала она город: и насыпь их осыпалась как по данному знаку. Приосеняла она осажденных: и осада неприятелей не удалась, сверх чаяния, которым они окрылялись. Ибо, как только девственная риза эта обнесена была по одной стене, варвары сняли осаду города, и мы избавились от ожидаемого плена и сподобились не­ожиданного спасения. Нечаянно было нашествие врагов, неожиданно совер­шилось и удаление их. Чрезмерно негодование Божие, но неизреченна и ми­лость. Невыразим был страх от них, но презренно было и бегство их». Повествования летописей дополняют рассказ святителя Фотия о чуде Божией Матери. Согласно их сообщениям, 18 июня 860 года, когда патриарх Фотий во главе крестного хода обошел стены осажденного города и, приблизившись к морю, на глазах у неприятелей опустил в волны залива край ризы Божией Матери, взятой во Влахернской церкви, внезапно на море поднялась силь­ная буря. Флот россов стал терпеть бедствие, многие их ладьи были разбиты о скалы или, опрокинувшись, потонули. Это страшное чудо заставило россов немедленно снять осаду и отступить.

После бури у берегов Босфора часть разметанного русского флота во главе с Диром и Аскольдом, по-видимому, поднявшись по Днепру, возвратилась в Киев. Другая же часть кораблей, либо особенно сильно пострадавших от бури, либо принадлежавших жителям Таврии, повернула в сторону русских колоний на Черноморском побережье и в Приазовье. Именно эти россы, пораженные происшедшим на их глазах чудом, добравших до своих опорных баз в Крыму, решаются ближе познакомиться с верой византийцев и, возможно, принять крещение. Они, а также некоторые из хазар, составляют посольство к царю Михаилу и патриарху Фотию с просьбой прислать им проповедника. А так как жительство просителей протекало среди евреев и сарацин, то в их послании отдельно оговаривается возможность спора с иудеями и мусульманами и даже говорится о якобы происходящем в стране  споре о истинности той или иной веры.

Святой Фотий не мог не увидеть в обращении варваров, произведенном чудом, знамение Божественного Промысла. К этой просьбе россов нужно было отнестись с особенным вниманием. Патриарх имел двух лучших и горячо любимых учеников и помощников: Мефодия, с юных лет оставившего воинское поприще и принявшего иноческий чин, и Константина, называемого Философом за свою мудрость и прилежание к наукам. Святой Мефодий долгое время подвизался в монастыре на горе Олимп. Константин же, более известный как Кирилл по своему монашескому имени, непосредственно перед хазарским путешествием также прибыл на Олимп и присоединился к Мефодию. В монастыре, где подвизались святые братья, среди монахов было много славян. Они совершали богослужение вместе со всеми по-гречески, но в быту, вероятно, говорили на родном языке, которому от них и научились будущие просветители славян. Знание языка, замечательные личные качества святых братьев, а также проповеднический опыт Константина, ездившего еще в свои 24 года с миссией к сарацинам, послужили причиной того, что святитель Фотий избрал именно этих своих учеников для путешествия к россам.

Первая проповедь Константина и Мефодия прозвучала, как следует из исторических фактов, на берегах Дона, а первыми слушателями равноапостольных просветителей были наши предки, древние россы. Виденное под Константинополем чудо и благовестие святых братьев так сильно подействовали на россов, а отчасти и на хазар, что после многодневных бесед они единогласно заявили: «Мы не враги себе, и так постановляем: с этого времени, кто хочет и кто может, пусть, обдумав, приступает ко Крещению. А кто будет кланяться на запад (язычники), или совершать еврейские молитвы (иудеи), или содержать сарацинскую веру (магометане), тот примет скорую смерть». Так говорится в Житии Мефодия и Кирилла. Новообращенные христиане (а тогда окрестилось сразу около двухсот человек), убежденные в том, что «Бог дал власть над народами христианскому кесарю и самую лучшую веру из всех», были готовы прогнать и иудейских, и мусульманских проповедников, отпустить византийских  пленников и предложить Византии свои услуги в качестве наемного войска. Так было положено начало православной истории славян.

Вскоре после того, как равноапостольные братья со славою вернулись в Константинополь и привели с собой вызволенных пленников, моравский князь Ростислав прислал к Михаилу III послов с просьбой отправить в Моравию проповедников христианства, причем, в послании он говорил, что за ним последуют и все славянские народы. В ответ на эту просьбу Кирилл и Мефодий со своими учениками (святыми Климентом, Наумом, Гораздом, Саввой и Ангеларом) отправились в южнославянские земли. И действительно, в скором времени в Православие обратились практически все нации славянской общности, крестилась и та часть русского войска, которая от стен Константинополя возвратилась в Киев, а среди этих новообращенных в христианство воинов были и их предводители Дир и Аскольд. Отсюда начинает свою историю славянская письменность и славянская Православная Церковь.

Поистине Божие чудо послужило толчком к этому великому историческому событию, когда менее чем за полвека так значительно расширилась Православная Эйкумена. С проповедью Кирилла и Мефодия по скорости и по охвату может равняться разве что апостольская проповедь первых веков. Потому и величаем мы святых братьев равноапостольными и истинными органами Святаго Духа.

Святые равноапостольные Мефодие и Кирилле, молите Бога о нас!

(Составлено по работе иеродиакона Никона Лысенко «Фотиево крещение славяно-россов и его значение в предыстории Крещения Руси», опубликованной в 29-ом сборнике «Богословских  трудов», М., 1989).

К вопросу о первом крещении Руси во времена Свв. Мефодия и Кирилла:

1. Первое (Аскольдово) крещение Руси
Проф. Михаил Брайчевский

http://catacomb.org.ua/modules.php?name=Pages&go=page&pid=162

2. Крещение Руссов при Аскольде и Дире
Митрополит Макарий (Булгаков)

http://catacomb.org.ua/modules.php?name=Pages&go=page&pid=161

3. Первое Крещение Руси и мученический подвиг первого русского государя-христианина Оскольда-Николая Киевского
Протоиерей Лев Лебедев

http://catacomb.org.ua/modules.php?name=Pages&go=page&pid=344

4. Первый Христианский Князь Оскольд-Николай
Тамила Решетникова, к.н., сотрудник НАН Украины

http://catacomb.org.ua/modules.php?name=Pages&go=page&pid=345