От редакции:

Данная работа является главой из книги Ирины Осиповой «Сквозь огнь мучений и воды слез». Она издана в Москве в 1998 году в издательстве «Серебрянные нити». К сожалению, в книге имеется ряд серьезных неточностей и искажений, поскольку автор в ряде глав ссылается на ложные сведения самозванца и авантюриста Алексея Смирнова (до недавна именовавшего себя «графом фон Сиверс» и «Архиепископом Готфским Амвросием»). Такая «научная неосторожность» И.И.Осиповой существенно подрывает ее труды. Другой недостаток работы – она (как и в трудах М.Шкаровского) по совершенно объективным причинам не дает полного представления о положении ИПЦ в СССР (в т.ч. на Украине) и ее представителей в 30-е гг., т.к. проработана лишь незначительная часть архивных материалов, где имеются сведения только о некоторых группах арестованных священнослужителей и мирян, проходивших по делу ИПЦ в нач. 30-х, тогда как многие истинно-православные пастыри и верующие были репрессированы по другим обвинениям как в кон. 20-х, так и в кон. 30-х - нач. 40-х гг., а те, что оставались на свободе - уходили в глубокое подполье (катакомбы), и о них, таким образом, в исследовании совершенно не упоминается. К тому же не проработаны архивы многих областных управлений КГБ, а потому о многих регионах (как, скажем, на Украине Черниговский и др.) здесь также отсутствуют сведения. При этом сами исследования (за исключением глав, где используются ложные сведения А.Смирнова-Сиверса) являются ценным и интересным свидетельством положения ИПЦ в СССР, поскольку автор опирается на неизвестные доселе источники – следственные материалы ОГПУ-НКВД.

___________________________________________________

Подпольные «филиалы» ИПЦ на Украине

Основной удар органов ГПУ по истинно-православным в период лето 1930 — весна 1931 был нацелен на Украину, когда волна массовых арестов прокатилась по городам и сёлам огромного региона с центрами Киев — Харьков — Днепропетровск — Одесса. К следствию по групповому делу ИПЦ на Украине были привлечены, кроме двух епископов, 52 священника, 22 монашествующих и большое число верующих. По завершении операции, получившей в агентурной разработке название «Чёрные пауки», в Москву докладывалось, что органами ГПУ УССР раскрыта на территории Украины и ликвидирована в январе 1931 года контрреволюционная организация ИСТИННО-ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ, ставившая своей конечной целью свержение советской власти путём вооружённого восстания в увязке с интервенцией.[1]

Подтверждением версии следствия о преследуемой руководителями движения ИПЦ цели — смене государственного строя путём вооруженного восстания, стали материалы двух антиправительственных выступлений ИПХ на Украине летом 1930.

Первое было организовано в июле иеромон.Исайей (КУШНИРЕВЫМ) в с.Никитовка Ахтырского района Харьковской области. После проповеди, взяв в руки крест, он вышел из храма в полном священническом облачении и призвал прихожан к крестовому походу против соввласти. Двинувшись с верующими из с.Никитовка в с.Балку, чтобы взять там в храме особо чтимую подгорновцами икону Покрова Божией Матери, он намеревался с примкнувшими к процессии крестьянами идти в г.Тростянец, чтобы торжественно отслужить там на главной площади молебен о ниспослании победы над большевиками. Позже многие свидетели и участники «восстания» показали на допросах, что народ иером.Исайю не поддержал, так что до г.Тростянца подгорновцы так и не дошли.

Второе «восстание» против советской власти произошло в августе того же года в с.Вольном Харьковской области. Руководителем выступления подгорновцев и стефановцев был Фома ТРОХОВ. Перед началом неудавшегося выступления, как показали позже свидетели, по приходам стали распространяться слухи, что советская власть есть тот зверь, о котором говорится в откровениях Иоанна Богослова, что царь-батюшка вместе с Папой Римским идут крестовым походом на большевиков, что верующие должны поддержать всякий поступок тех благородных людей, которые стремятся разрушить это царство сатаны, и присоединяться к Фоме ТРОХОВУ, у которого, как уверяли прихожан его активные сторонники, есть полк солдат. Это «восстание» также не было поддержано крестьянами, а самого Фому ТРОХОВА и его ближайшее окружение арестовали и осудили.

Основываясь на показаниях сотрудничавших со следствием арестованных и на сообщениях «добровольных помощников», следствие утверждало, что к началу 1929 группировка оформилась в подпольную контрреволюционную организацию повстанческого характера, в которую входили крупные и мелкие контрреволюционные группы и ячейкн, организованные в ряде городов и сёл Украины. Руководителями ячеек ИПЦ в центральной части и на юге Украины, по версии следствия, являлись обвиняемый КРАТИРОВ Павел, которому были подчинены Харьковщина. Киевщина и Донбасс. обвиняемый ПОПОВ Иоасаф, руководящий Днепропетровским и приграничными округами, и обвиняемые СЕЛЕЦКИЙ Григорий и ЮРЧЕНКО Варсонофий, руководящие Одессщиной. Особо подчёркивалось, что они были тесно связаны с митр.Иосифом и архиеп.Димитрием.

После выхода Декларации митр.Сергия группа киевских клириков обратилась к митр.Михаилу (ЕРМАКОВУ), возглавлявшему епархию, с Посланием. По словам священника Анатолия ЖУРАКОВСКОГО, в нём говорилось, что путь, предложенный митр.Сергием, и его Декларация неправильны, что в Декларации смешивается жизнь мира и Церкви, все радости и скорби жизни мира, все события — Церковь присваивает себе и, согласно Декларации, обязуется на них реагировать, но, по их убеждению, у Церкви свои радости. Далее в Послании утверждалось, что духовенство должно уклоняться от участия в политических и гражданских делах, в связи с чем клирики просили митр.Михаила оставить этот путь и не поддерживать митр.Сергия. В ответ митр.Михаил порвал Послание клириков, не читая. Тогда в копиях это Послание было разослано другим архиереям, но от них ответа не было. Когда же митр.Михаил опубликовал свою, составленную в том же духе, Декларацию, группа оппозиционного митр.Сергию киевского духовенства решила присоединиться к архиеп.Димитрию (ЛЮБИМОВУ).

Заметим, что сомнения и колебания у многих украинских священнослужителей продолжались достаточно долго, о чём позже на следствии подробно покажет священник Григорий СЕЛЕЦКИЙ: Все представители епископата и духовенства, с которыми мне приходилось встречаться в Харькове, или признавали «новый курс» митр.Сергия без всяких ограничений, или же, недовольные каким-либо пунктом — всё же в целом его принимали. Это моё идейное одиночество было для меня очень мучительным. Всё то, что они говорили мне в защиту своей точки зрения, для меня было совсем неубедительным. Но то, что я был один или почти один, колебало мою уверенность в правоте моей точки зрения. Поездка в Москву и встреча с митр.Сергием ещё больше утвердили его в собственной правоте, а встреча и долгий разговор с управляющим Черниговской Епархией еп.Дамаскиным (ЦЕДРИКОМ) Нежинским и Глуховским окончательно развеяли это сомнения и показали, что он далеко не одинок в своём неприятии Декларации митр.Сергия.

В этой связи приведём выдержки из письма еп.Павла (КРАТИРОВА), после Декларации прервавшего духовное общение с митр.Сергием, который на обвинение в инициировании им раскола духовенства в епархии резонно заметил, что споры и разделения среди священнослужителей происходят сейчас «не в единомысленной и единосердечной среде, что было бы весьма грустно, а в среде многоразличной и крайне пёстрой, что весьма полезно для чистоты Тела Христовой Церкви.[2]

Ссылаясь на уверения митр.Сергия и его единомышленников, что все их действия вызваны только желанием спасти Патриаршую Церковь, еп.Павел утверждал, что Церковь Христова — это ни что иное, как царство Божие, а царство Божие, по словам Спасителя, внутри нас. Неужели же это «царство Божие внутри нас» нуждается во всей этой мерзостной системе, которую допускает митр.Сергий во взаимоотношениях с внешними? Неужели из-за сохранения церковно-хозяйственного имущества (храм, здания, утварь) можно продать Христа и царство Божие? Какая же тогда разница между Иудой и современными Христопродавцами?.

Далее в письме о.Павел приходил к естественному для него убеждению, что в данной церковно-исторической обстановке всякая «легальная» Церковь неизбежно становится блудницей, жалкой прислужницей Вавилонского Богоотступления, что сергиевская Церковь практически превратилась в церковную партийную организацию, где налицо не корабль церковный, а сергиевская ладья — «душегубка». Поэтому-то, по его мнению, ныне любая легализация обязательно лишает Церковь Христову, царство Божие внутри нас, невесту Христову, внутренней свободы и через это причиняет тяжкий вред Нетленному и Чистому Телу Церкви Божией и сохранить истинную Христову Церковь может только та Церковь, что ушла в пустыню.

При изучении материалов следственного дела ИПЦ на Украине обращает на себя внимание тот факт, что следствие учитывало местную специфику: ведь на Украине было много богатых сёл, где и должна была проводиться ускоренными темпами коллективизация. По версии чекистов, она должна вызвать крайнее обострение классовой борьбы на селе и повышенную активность враждебного элемента, поэтому в показаниях многих обвиняемых появились «признания», что центр тяжести антисоветской работы был перенесен контрреволюционной организацией на село и основное внимание руководителей обращалось на срыв коллективизации, но при этом подчёркивалось, что свои антисоветские действия по обработке крестьянства часто прикрывали религиозной формой, стараясь придать им характер «защиты Православия».

Многие обвиняемые были вынуждены на допросах подписать, похоже, продиктованные следствием показания о том, что для агитации широких масс верующих против вступления в колхозы руководителями ИПЦ на Украине практиковался метод сколачивания групп по сёлам, так называемых «хатнических»[3] групп, объединяющих кулачество и наиболее отсталый фанатичный элемент села. Роль создателя хатнического движения на Украине следствие уготовило именно еп.Павлу, о чём подробно показал на допросе «свидетель», подписавший это же обвинение против него. «Свидетель» утверждал, что ещё в 1927, при первом знакомстве в Харькове с еп.Павлом получил от него предложение перейти к нему и организовать подпольную «хатническую» группу, которой уделялось исключительное внимание, на которую возлагали большие надежды. Эти подпольные «хатнические» группы, организованные, по возможности, в каждом селе, в каждой крупной фабрично-заводской местности, по словам Павла КРАТИРОВА, должны были быть базой контрреволюции, активом самой жесточайшей, непримиримой борьбы против соввласти. Судя по стилю изложения, показания писались либо под диктовку, либо самим следователем.

Заметим, что о своей активной агитации против коллективизации и организации колхозов показывали и многие обвиняемые, открыто заявляя на допросах, что они убеждали людей не идти ни в коем случае в колхозы, эти очаги безнравственности и нечистоты, говорили, что кто пойдёт в колхоз из православных, тот есть первенец антихриста.

Следствие не упустило из внимания и тот факт, что во время гражданской войны большинство крестьян на Украине воевало против большевиков, находясь в армии Скоропадского, Деникина или в отрядах Махно и Григорьева. Поэтому деятельность истинно-православных была напрямую увязана с материалами завершившейся к тому времени масштабной операции по ликвидации бывших офицеров и участников «бело-зелёных банд». Например, участники Зиновьевской (Кировоградской, – ред.) группы ИПЦ обвинялись в том, что одновременно являлись и членами ликвидированной ГПУ УССР военно-офицерской контрреволюционной организации, и, наряду с работой по заданию центра ИПЦ, вели работу и по директивам военно-офицерской организации. Заметим, что позже такие же обвинения будут повторяться в делах филиалов ИПЦ в Сибири, где в качестве руководителей будут названы бывшие участники армии Колчака и партизанских казачьих отрядов.

О размахе операции чекистов на Украине говорит перечень районов и областей каждой группы, входящей в филиал ИПЦ: Киев — Харьков — Днепропетровск — Одесса. Киевская группа включала в себя четыре ячейки, охватывающие собственно Киев и область с граничными районами. Центром ИПЦ считался Киев, руководителем по городу был назван о.Димитрий ИВАНОВ, по области — о.Борис КВАСНИЦКИЙ и о.Леонид РОХЛИЦ.

В Харьковскую группу входили Харьковский, Бердянский, Кадиевский, Лебединский, Мариупольский, Попаснянский, Сталинский, Сумской и Славянский районы. Центром группы было с.Гавриловка под Харьковом, связь с Киевом осуществлялась через иеромон.Агапия (ЖИДЕНКО).

В Одесскую группу входили Зиновьевский (Кировоградский, – ред.), Александрийский, Николаевский, Херсонский, Полтавский районы и г.Харьков. Руководителями группы были священник Григорий СЕЛЕЦКИЙ и архим. Варсонофий (ЮРЧЕНКО).

В Днепропетровскую группу входили Нижне-Московский, Криворожский и Ладыженский районы. Руководитель группы — еп.Иоасаф (ПОПОВ), поддерживающий постоянную связь как с еп.Павлом (КРАТИРОВЫМ), так и с архиеп.Димитрием (ЛЮБИМОВЫМ). По версии чекистов, он же руководил группами ИПЦ в Центрально-Чернозёмной области и на Северном Кавказе.

Связь Харьковской группы с Москвой и Ленинградом осуществлялась через о.Григория СЕЛЕЦКОГО, который подтвердил на допросах, что эта связь была тайной: о своём намерении приехать в Москву он обычно заранее писал НОВОСЁЛОВУ с указанием приблизительных чисел приезда, называя в письмах еп.Марка «гостенька», и встречи с ним в Москве проходили на квартире знакомых по Зиновьевску (Кировограду, – ред.); также нелегально состоялись и его две поездки в Ленинград, где о.Григорий встречался с архиеп.Димитрием (ЛЮБИМОВЫМ).

Связь Киевской группы с Ленинградом осуществлялась через священников Димитрия ИВАНОВА и Андрея БОЙЧУКА. С Воронежским филиалом ИПЦ связь поддерживалась через протоиерея Николая ПИСКАНОВСКОГО; постоянная связь Киевской и Харьковской групп с «Московским идеологическим Центром ИПЦ» осуществлялась через еп.Марка (НОВОСЁЛОВА), который, как показали свидетели, постоянно ездил в разные концы Союза под чужими фамилиями, встречался там с оппозиционными митр.Сергию группами ИПХ и связывал их с иосифлянами и непоминающими.

Благодаря активной деятельности руководителей групп, движение ИПЦ охватило, как утверждало следствие, своими ячейками почти всю территорию Украины и находилось в тесной организационной связи с такими же контрреволюционными организациями в ряде городов и сёл Союза, с Всесоюзной военно-офицерской организацией, а также с заграничными монархическими объединениями.

В материалах дела содержится много показаний свидетелей и обвиняемых о деятельности руководителей групп и ячеек ИПЦ и их преданности делу Истинного Православия, которая следствием представлялась как фанатизм. Например, о необыкновенной силе воздействия ярких проповедей киевского протоиерея Анатолия ЖУРАКОВСКОГО один из свидетелей показал, что он глаголом жёг души верующих. О влиянии священника Бориса КВАСНИЦКОГО на души простого народа, который воспламенялся от его проповедей, дышащих контрреволюцией и активным протестом против каждого момента общественной жизни, показали многие обвиняемые, подчеркнув, что о.Борис произносил их столь смело и открыто, что его прихожане, боясь навлечь на него ответственность, коллективно письменно просили его оставить эти выступления.

Многие свидетели дали показания об удивительной способности священника Леонида РОХЛИЦА группировать вокруг себя людей простых, экзальтированных, которые после обработки несли в село такой заряд, что и любой проповедник мог бы позавидовать; об огромном влиянии на верующих иером.Агапия (ЖИДЕНКО), который заражал их фанатизмом; о неустанной деятельности иером.Амфилохия (ФУРСА), который путём исповедей и частных бесед агитировал против всех советских мероприятий и нового быта, лучшим образом проводя это в исполнение путём общедоступных бесед, которые он подкреплял цитатами из листовок, имевшихся у него в обители; об исключительном авторитете священника Павла ЛИНИЦКОГО в подпольных хатнических группах, который имеет на них безграничное влияние. Братьев-монахов Кондрата и Тимофея (РЕЧКУ) один из свидетелей назвал просто ходячими антисоветскими орудиями, у которых и в храме, и в ограде, и на улице со всеми встречными была одна речь: «Во всём уже видна печать антихриста», — и что всего нового надо сторониться.

Интересны для нас и многочисленные свидетельства о существовании на Украине нелегальных монашеских общин и о тайных пострижениях и посвящениях; о попытках организовать в городе Киеве системы кружков для нравственного христианского воспитания детей и молодёжи, работающих в трёх направлениях: трудовые кружки — кружки по самообразованию — детские кружки; о конспиративной деятельности монашеских братств, подготовленной их членами информации о гонениях оппозиционного митр.Сергию духовенства для передачи её за границу; о найденной при обыске у одного из братьев-монахов тетрадке со списком архиереев, в котором перед каждой фамилией стояла пометка — сергиевец, иосифлянин, агент ГПУ; о тайных собраниях «Христианского студенческого Союза», официально закрытого властями, но продолжающего свою нелегальную деятельность; о созданной на Украине целой сети разъездных агитаторов, преимущественно из монашества, распространявших по городам и сёлам обращения и воззвания ИПЦ. По свидетельству одного обвиняемого, бродячие монахи и монахини для доказательства, что советская власть, возглавляемая Лениным, является властью антихриста, обычно складывали из спичек «666», а затем из этих же спичек составляли слово «ЛЕНИН», чем доказывалось, что ЛЕНИН — антихрист.

Следствием также отмечалось, что для отвлечения сельской молодёжи от комсомола активизировалась деятельность «содружества христианской молодёжи», главной задачей которого с 1929 вместо прежней борьбы с безбожием и безверием стала агитация против комсомольства и пионерства, удержания масс подростков от вступления в их ряды. Заметим, что это не отрицалось на следствии и самими обвиняемыми: Я, где только можно, говорил, чтобы родители не посылали своих детей в школы, т.к. в школах отравляют детей безбожием; Ходили по сёлам и проповедовали среди крестьянства, чтобы не посылали детей в школы, т.к. там обучают дьявольским делам, говорили, чтобы христиане держались старой веры, не записывались в коммунисты и комсомольцы, ибо эти люди продают душу антихристу»; Встречая детей на улицах или же в поле пастухов, я собирала их вместе, дарила им крестики и говорила, чтобы они не слушались учителей.

Часть обвиняемых вынуждена была подписать «признание» о том, что руководителями ИПЦ постоянно насаждалась мысль о необходимости вооружённого восстания против соввласти с помощью скорой интервенции, что именно этот вопрос неоднократно обсуждался на нелегальных собраниях духовенства. Приведём выдержки из подобных «признаний»: Интервенция, безусловно, будет, и нам нужно её приближать путём внедрения в массах мысли о необходимости вооружённой борьбы с большевиками; Мы, контрреволюционеры, и если не восстаём открыто с оружием в руках против власти, то это объясняется только тем, что мы пока недостаточно организованы.

Приведём также показание «свидетеля» об указании еп.Павла (КРАТИРОВА) руководителям хатнических групп: На вас теперь налагается обязанность всеми мерами воздействовать на молящихся, усугублять это недовольство агитацией, взвинчивая ненависть к большевизму, внедрять им мысль о временах и сроках последней битвы света с тьмой и, таким образом, подготавливать их к мысли о необходимости смены государственного строя путём свержения его при помощи белой эмиграции и иностранной интервенции. Типично чекистский стиль изложения красноречиво говорит о его источнике. Но «признавшись» в создании хатнических групп, клирики ИПЦ вынуждены были подписывать и это обвинение.

В подтверждение версии о террористических намерениях руководителей ИПЦ следствие использовало широко распространявшиеся среди ИПХ программные послания еп.Василия (ЗЕЛЕНЦОВА) Прилуцкого, которые чекисты представили как «циркуляры». В них еп.Василий писал о необходимости создания и первостепенных задачах местных обществ господних друзей, как альтернативе безбожному комсомолу и о последующем объединении этих обществ, по удостоверению в полноте и твёрдости их преданности Христу, в общий православный «Союз господних друзей», целью которого должно было быть тесное объединённое собрание воедино всех надёжных работников христианских. Следствием эти послания рассматривались как идеологическая платформа контрреволюционной террористической организации, и в качестве доказательств приводились соответствующие выдержки из них. Например, обращение еп.Василия организовать всеми средствами и силами борьбу за свободу Православия. борьбу словом, делом, мученичеством, оружием небесным и оружием земным, выделенное следствием подчёркиванием, интерпретировалось как прямой призыв к вооружённой борьбе. Или же, предупреждение еп.Василия Прилуцкого хранить в глубокой тайне секреты защиты Православия, о чём каждому верующему необходимо было присягнуть Христу пред святым причастием, говоря: «Врагам твоим тайну не поведаю и не дам тебе иудина лобзания», — объяснялось в материалах дела как определённый ритуал приёма будущих «террористов» в глубоко законспирированную организацию.

Следствие уделило внимание контактам руководителей ИПЦ на Украине с представителями посольств. На очных ставках с уже осуждёнными «свидетелями» о.Анатолию ЖУРАКОВСКОМУ пришлось признать, что он передал через Польское посольство материалы о массовых арестах и высылках Клириков и мирян в 1929-1930. В своих объяснениях он подчёркивал, что сделал это по собственной инициативе и с большими колебаниями. Его объяснения не изменили версии следствия и не сняли с руководителей ИПЦ обвинений в шпионской деятельности на зарубежные монархические организации.

В начале 1931 следствие по делу ячеек и групп ИПЦ на Украине было завершено. В «Обвинительном заключении» подчёркивалось, что ликвидированная контрреволюционная организация церковников ИПЦ охватила своими ячейками почти всю территорию Украины и находилась в тесной организационной связи с такими же контрреволюционными организациями в ряде городов и сёл Союза, с Всесоюзной военно-офицерской организацией, а также с заграничными монархическими объединениями. Руководители ячеек и хатнических групп были приговорены к ВМН с последующей заменой на 10 лет концлагеря, рядовые участники — к 3-5 годам концлагеря или ссылки.

Возвращаясь к показаниям обвиняемых на допросах, к текстам их посланий, попробуем услышать их голоса:

Не поставлены ли мы долгом своего служения в необходимость препятствовать существующей власти в её работе на каждом шагу? Разве можем мы одобрять воспитание в современных школах? Разве допустима классовая борьба и угнетение одного класса другим? Разве не обязаны мы во всех таких и подобных им случаях говорить своей пастве, что нужно слушаться более Бога, чем людей? А если мы заградим уста свои, то вправе ли будем считать себя служителями церкви? Не уподобимся ли псам нелающим?

Из изъятого при обыске письма еп. Павла (КРАГИРОВА) к архиеп. Димитрию (ЛЮБИМОВУ)

В письмах епископа Дамаскина высказывались мысли о неизбежности для истинно-православных в ближайшем будущем переходить на нелегальное положение в виде нелегальных организаций.

Показание о переписке с еп. Дамаскиным (ЦЕДРИКОМ)

Характерной чертой группы митр.Сергия я считаю крайнюю двусмысленность и неопределённость в суждениях и действиях, отсутствие нравственной устойчивости и прямоты. Когда митр.Сергий и митр.Михаил выступили со своими Декларациями, для меня стало ясно, что они готовы поступиться нравственными принципами христианства, основами Евангелия. Я убеждён, что благо Церкви неразрывно связано с внутренней чистотой и свободой её пути <...> Сознавая историческую неизбежность социализма и неизбежность его борьбы с религией, считали, что эта борьба очищает христианство, разрушает его омертвелые формы.

О. Анатолий ЖУРАКОВСКИЙ

Непризнание факта социальной революции, мечта о царизме, насильственное повиновение советской власти — вот та политическая и идеологическая платформа, которая объединила Ленинградскую и Киевскую ячейки.

О. Борис КВАСНИЦКИЙ

Я был ранее и остаюсь сейчас монархистом. Советскую власть не признавал и не признаю, так как она разрушила жизнь страны. Я верю, что будет снова монархия, которая возродит жизнь великой Родины.

О. Антон ОРЛОВСКИЙ

Считаю себя врагом советской власти. Будучи воспитанным в монархическом духе, всегда считал для себя более приемлемой власть монархии. Я всегда рассчитывал на падение советской власти и способствовал этому, агитируя верующих против мероприятий власти.

Архимандрит Серафим (КРАВЦОВ)

Царскую власть я предпочитаю советской, т.к. она — власть православная, на советскую власть смотрю, как на власть сатанинскую, посланную нам Богом в наказание за грехи.

Игумен Евстратий (ГРУМКОВ)

Мои политические убеждения — недоброе отношение к революции вообще и, особенно, к большевикам. Если бы я смотрел на вещи не через церковную призму, то в настоящее время боролся бы с советской властью с оружием в руках.

Иеромон. Варсонофий (ЮРЧЕНКО)

Мерзкое и богохульное советско-антихристово царство вскоре уничтожь и искорени, русским правоверным царям передай и воздвигни рог Христовый.

Из ежедневной молитвы монахини Марии (ГУСАК)

Я лично в 1930-1931 годах писала митр.Сергию, что соввласть выбрасывает сотни лучших людей верующих на голод и муки смерти, растлевает миллионы детских душ, оскорбляет наши религиозные чувства проводимыми карнавалами в священные дни <...> Гадок и страшен этот непонятный большевик в рясе убийцы, не имеющий в душе ни страха Божия, ни даже примитивной животной совести.

Из письма «Суд над большевизмом», отправленного митр.Сергию Евгенией ЛАШНЮКОВОЙ

Примечания

1.      Все документы, кроме особо отмеченных случаев, цитируются по: Следственное дело НОВОСЁЛОВА-ЛОСЕВА // Там же.

2.      Письмо еп.Павла (КРАТИРОВА) от 3 апреля 1928 // Там же.

3.      Название «хатнические» связано с украинским словом «хата».