Предисловие редакции

      Помещаемая ниже статья иеромонаха Серафима (Роуза), впервые напечатанная в 1974 г. в издаваемом им на английском языке журнале «The Orthodox Word», сейчас, спустя 28 лет, может быть даже более актуальна, чем тогда. С одной стороны, советская Московская патриархия, в те годы несвободная и, как многие думали тогда, вынужденная идти на компромиссы в вопросах веры под давлением богоборческой власти, уже более десяти лет живет и развивается свободно: по словам ее руководителя Алексия Ридигера, такой свободы Русская Церковь не имела даже в царской России. Надежды многих истинно-православных христиан на покаяние в МП после падения советской власти не оправдались, апостасия в ней за эти годы достигла таких размеров, что процесс этот уже кажется необратимым. Сергианство из политической Декларации о лояльности богоборческой власти выросло в учение и стало міровоззрением не только епископата и духовенства МП, но и народа. Пример о. Серафима, где он сравнивает советскую Московскую патриархию с папистской Римской церковью, более всего подходит для сравнения: и там, и здесь процесс отступления начался с “головы” - с епископата, и постепенно поразил все церковное тело. Выработалось свое, отличное от Православного, міровоззрение, “школа благочестия”, прелестная мистика (“чудеса”, “старчество” и проч.). Издается множество религиозной литературы на самые разные темы, открываются училища, семинарии и даже богословские институты… Но во всем этом многообразии и там, и здесь, по словам о. Серафима, нет главного – церковной правды и Истины. За годы своего свободного существования сергианская МП выросла из падшей части Русской Церкви в церковь лукавнующих (подробнее об этом в статье “Почему необходимо покаяние в грехе сергианства”).

    С другой стороны, Русская Зарубежная Церковь, безкомпромисно несшая Крест Истинного Православия в изгнании все годы богоборчества в России, не выдержала испытания свободой и начала объединение с нераскаявшейся советской церковью. Только малая ее часть, окормляемая святителем Митрополитом Виталием, сохранила верность правде и Истине, претерпевая скорби и унижения от бывших собратий.

    В таких условиях на Тихоновскую, Катакомбную, Истинно Православную Русскую Церковь Господь возлагает ныне особую миссию: соединив опыт Катакомбной и Зарубежной частей Русской Церкви, сохранить на Руси Истинное Православие.

    Как нам кажется, такую надежду на Истинно-Православную Церковь возлагал и о. Серафим.  
   

Иеромонах Серафим (Роуз)

 КАТАКОМБНАЯ ТИХОНОВСКАЯ ЦЕРКОВЬ В 1974 ГОДУ[1]

    Многие истинно-православные христиане в свободном міре были поражены и обезпокоены тем, что в своем письме к Третьему Всезарубежному Собору Русской Зарубежной Церкви, состоявшемуся в сентябре 1974 г. в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, имеющий міровую известность русский писатель Александр Солженицын, живущий сейчас[2] в изгнании в Швейцарии, написал, что «не надо сегодня воображаемым образом Катакомбной Церкви подменять реальный русский православный народ», отрицая самое существование «тайной церковной организации» и предупреждая иерархов Зарубежной Церкви против того, чтобы «солидаризоваться с таинственной, безгрешной, но и безтелесной катакомбой». Враги Истинного Православия и защитники сергианской Московской патриархии быстро воспользовались этими фразами для своих собственных пропагандистских целей, публикуя их под заголовками «Нет “Катакомбной” Церкви», и им подобными[3]. Действительно, было бы большим подспорьем для обновленческого “православия” и успехом их, если бы удалось “доказать” (или, по крайней мере, достаточно громко объявить), что в России нет Катакомбной Церкви и единственным православием в СССР является его обновленческая сергианская “версия”, являемая мiру Московской патриархией. Которая, по мнению Солженицына, нисколько не «падшая», а истинная Русская Православная Церковь. Эти заявления Солженицына вызывают важные вопросы: и практические, и богословские.

    Правда, в начале своего письма Солженицын пишет: «Сознавая свою неподготовленность к выступлению по церковному вопросу перед собранием священнослужителей и иерархов, ... я лишь прошу о снисхождении к моим возможным ошибкам в терминологии или в самой сути суждений», а в конце снова оговаривается: «я не мню себя призванным к решению церковных вопросов». Можно поэтому, отнюдь не в обиду Солженицыну, столь убедительно и правдиво говорящему на другие темы, отметить его ошибки относительно Истинно-Православной Русской Церкви и в фактах, и в богословии - для тех, кто желает знать истину.

    Вышло так, что эти ошибки Солженицына имели и счастливое последствие: благодаря им несколько лиц, располагающих более точными сведениями о церковной жизни в Советском Союзе, высказались прямо, опровергая его утверждение, будто там нет «тайной церковной организации».

1. В краткой биографии молодого Владиміра Осипова[4], в течение четырех лет являвшегося редактором не издающегося больше самиздатского журнала «Вече» (отличавшегося ярким национально-патриотическим и православным направлением и выражавшего «славянофильскую» позицию в современной России), имеется характерная черта, относящаяся к продолжающейся жизни Катакомбной Церкви в России. В статье Алексея Киселева, основанной на интервью Анатолия Левитина (Краснова)[5], сказано, что когда Осипов в 1960-х гг. был в концлагере, он встретил «странного старика, которого все заключенные называют “владыкой”. Это был Михаил, епископ Истинно-Православной Церкви. Он произвел на Осипова сильное впечатление, и встреча эта, возможно, повернула его к религии». Одно это упоминание об истинно-православном (катакомбном) епископе в современном Советском Союзе и об его влиянии на молодое поколение религиозных искателей уже само по себе является важным указанием на существование Истинного Православия в России. К счастью, от того же Краснова и из других источников мы имеем сейчас еще лучшее представление о существовании катакомбных епископов в Советском Союзе в настоящее время.
2. Ежемесячный обзор «Религия и атеизм в СССР», издаваемый в Мюнхене Н. Теодорович [6], напечатал отрывки из трех писем, полученных от лиц немецкого происхождения, недавно эмигрировавших из Советского Союза и независимо друг от друга реагировавших на высказывания Солженицына о Катакомбной Церкви.

Один из них пишет: «А. И. Солженицыну не пришлось встретиться с членами этой Церкви. Я сидел с ними в тюрьме и работал вместе с ними в исправительно-трудовой колонии. Это глубоко верующие и очень стойкие в вере люди. Их преследуют за принадлежность к этой запрещенной Церкви».

    Второе лицо пишет: «“Катакомбная”, “потаенная” Церковь - названия здешние. В СССР она называется “Истинно-Православная Церковь” или “Тихоновская”. К ней принадлежат православные, глубоко верующие люди, которые не признают официальную церковь. За это их преследует власть. Я знаю многих, которые сейчас на воле, но не назову их имен и местожительства».

    Третий корреспондент дает более полное описание жизни Истинно-Православной Церкви, в которой службы иногда совершаются монахами, монахинями и мірянами. «Истинно-Православная Церковь имеет иерархию, -- пишет он -- но большая часть ее в тюрьме, либо в исправительных колониях. Члены ИПЦ проводят свое служение по ритуалам Православной Церкви. Если у них нет духовного лица, то служение проводит один из наиболее сведущих. Мне известны такие, что не женились и с детских лет посвятили себя Богу, они тоже проводят службы. Это, как правило, предельно честные, ведущие нравственно чистую жизнь. В СССР члены ИПЦ оторваны от влияний міра на жизнь, они предельно преданы Богу. Большая же часть верующих ИПЦ проводит свои служения в предстоянии рукоположенных духовных лиц.

    Ваши предположения, что члены ИПЦ только престарелые люди, со времени раскола 1927 г., -  вызвали на моем лице улыбку. Те, которых я лично знал, родились после 1927 г. Конечно, есть и такие, которые помнят 1927 год.

    Бывают у них и молитвенные собрания без ритуала, когда они читают Священное Писание и духовные книги. Молитва их сводится, главным образом, к прошениям о пробуждении веры в русском народе. На свои богослужения они иногда допускают молодых людей, если знают, что те не выдадут их милиции или КГБ. Чем меньше рекламы о них - тем лучше. Но следует знать, что они нуждаются в книгах Св. Писания и в духовной литературе» («Религия и атеизм в СССР», дек. 1974, стр. 9).

3. Наиболее замечательные сведения об Истинно-Православной Церкви в России за последние месяцы исходят от широко известного борца за права человека в Советском Союзе Анатолия Левитина (Краснова), оставившего СССР в сентябре прошлого года и переехавшего в Швейцарию. В молодости он принимал деятельное участие в расколе живоцерковников в качестве диакона, и даже сейчас, хотя он давно раскаялся и вернулся к Православной Церкви, его взгляды могут быть названы в высшей степени “либеральными” и “экуменическими”. Его свидетельство об Истинно-Православной Церкви тем более ценно, что его нельзя обвинить ни в какой предвзятой симпатии к ней: для него она является “сектой” и, следовательно, заслуживает такого же уважения и свободы, как и всякая другая секта в современном Советском Союзе.

Первое цитируемое свидетельство Краснова взято из его заявления Комитету прав человека в Москве, опубликованного в “самиздате” 5 сентября 1974 г., пeред самым его отъездом из Советского Союза. Вместе с его протестами против преследования униатов, баптистов, адвентистов, пятидесятников и “свидетелей Иеговы” в заявлении имеется глава о «гонениях на Истинно-Православную Церковь (ИПЦ)». Вот что пишет в этой главе Краснов: «В течение 47 лет подвергается гонениям эта Церковь». Далее следует историческая справка о Декларации митрополита Сергия 1927 г. и о протестах против нее ряда епископов; о том, как все епископы, принявшие участие в “расколе” 1927 г., погибли в концлагерях в тридцатых годах; о том, как им удалось рукоположить в концлагерях ряд епископов-преемников, от которых берет свое начало тайная иерархия Истинно-Православной Церкви. Краснов продолжает: «Число членов ИПЦ не поддается учету. Однако, по сведениям, полученным от членов этой Церкви, она имеет от 8 до 10 епископов, около 200 священников и несколько тысяч мірян. Деятельность ИПЦ строго пресекается. Власть боится ее распространения» («Религия и атеизм в СССР», дек. 1974, стр. 2).

4. Краснов дал еще более подробные сведения об Истинно-Православной Церкви после своего прибытия на Запад, где он узнал, что часть либеральной русской интеллигенции снова радовалась «несуществованию» Катакомбной Церкви, на этот раз «доказанному» Солженицыным.

Вот что Краснов высказал в интервью русскоязычной парижской газете «Русская Мысль» (5 дек. 1974 г., стр. 5): «Что касается катакомбной Церкви - она существует, это не выдумка. По моим сведениям, имеется около десяти епископов. Эти епископы ведут свое иерархическое преемство от иосифлян, от епископов, отколовшихся от митрополита Сергия в 1927 г. ... В настоящее время имеется, насколько я знаю, не то 12, не то 8 епископов. Все они рукоположены в лагерях теми архиереями, которые там были, все они свою деятельность развивают. Имеется иерархия и священники. Но все-таки очень небольшой слой населения. Во-первых, все это так глубоко засекречено, что очень трудно узнать что-нибудь достоверное. Я знаю одну монахиню, которая приходила к православному архимандриту склонять его на переход в “Истинную Православную Церковь”. Когда он стал ее расспрашивать более подробно, она ему ответила: “Когда вы перейдете к нам, вам все расскажут”. Знаю я, что есть подпольный митрополит Феодосий, это их глава, который, в связи с избранием патриарха Пимена, опубликовал свое воззвание, ходившее по Москве, Питеру, Киеву, за подписью “митрополит Феодосий”, где от имени “Истинно-Православной Церкви” декларировалось отрицательное отношение к патриархии. В частных разговорах они обычно говорят, что наиболее близким к себе течением они считают зарубежную православную Синодальную Церковь, так называемую “Карловацкую”. Они обычно говорят: “Мы, собственно, не против власти. Мы монархисты, но мы не против власти, поскольку всякая власть от Бога”[7]. Они только не могут принять официальную иерархию, поскольку она находится в зависимости от атеистов. Они считают Патриарха Тихона своим последним главой, почему их обычно в лагерях называют “тихоновцами”. Надо сказать, что их сторонники обычно пожилые люди, или выходцы из лагерей. Их Богослужения как правило происходят в частных квартирах, присутствуют на этих тайных Литургиях 3-4 человека. Истинно-Православная Церковь скрывается в подполье, она носит характер чего-то настолько тайного, засекреченного, что ее найти буквально никто не может, хотя, конечно, нельзя отказать в уважении этим людям, очень стойким, очень искренним».

    И раньше нельзя было отрицать по крайней мере существования истинно-православных катакомбных христиан в России, о которых говорит даже советская печать; теперь же никакой безпристрастный наблюдатель не сможет отрицать и существования их «тайной церковной организации». Относящиеся к этому “факты” Солженицына явно ошибочны: в Советском Союзе самое его положение писателя с міровой известностью, постоянно находившегося под внимательным наблюдением тайной полиции, абсолютно изолировало его от контакта с тайной жизнью Истинно-Православной Церкви.

    Однако, даже по исправлении этих ошибочных данных, остается главное утверждение Солженицына о том, что западные православные христиане должны солидаризоваться не с несколькими тысячами (или десятками тысяч) христиан катакомбных, а, скорее, «со многими миллионами реальных русских православных людей». Чтобы оправдать эту свою позицию, он рискнул высказать смелое экклисиологическое положение (полных выводов из которого он, без сомнения, не сознает): «Грехи покорности и предательства, допущенные иерархами, легли земной и небесной ответственностью на этих водителей, однако не распространяются на церковное туловище, на многочисленное доброискреннее священство, на массу молящихся в храмах, и никогда не могут предаться церковному народу, вся история христианства убеждает нас в этом. Если бы грехи иерархов перекладывались на верующих, то не была бы вечна и непобедима Христова Церковь, а всецело зависела бы от случайностей характеров и поведения».

    Без сомнения, Солженицын говорит здесь за всех тех, которые защищают и оправдывают Московскую патриархию, и если бы он говорил только о личных грехах иерархов, это была бы правда. Но катакомбные иерархи и верующие отделились от Московской патриархии отнюдь не из-за личных грехов ее иерархов, а из-за их отступления от Христа, касающегося именно не только иерархов, но и всех принадлежащих к этой церкви верующих.

    Здесь нам надо выяснить несколько пунктов, ибо сторонники “либерального” православного богословия и экклисиологии так запутали этот вопрос своими эмоциональными доводами, что стало очень трудно видеть все ясно и в правильном свете.

    Скажем прежде всего, что все, кто в России и вне ее обвиняют иерархию Московской патриархии не в личных грехах, а в отступлении, нисколько не “проклинают” и не осуждают ни простой народ, ходящий в открытые церкви в Советском Союзе, ни добросовестных священников, служащих по мере возможности под нечеловеческим давлением коммунистического правительства, ни даже самих отступивших иерархов; говорящие так, просто-напросто клевещут на принятую истинно-православными христианами позицию. Считая духовенство и верующих Московской патриархии участниками отступления и раскола, истинно-православные христиане относятся к ним с состраданием и любовью - но в то же время говорят о них правду и отказываются участвовать в их делах или иметь с ними молитвенное или литургическое общение, предоставляя суд над ними будущему свободному Всероссийскому Собору, когда, если Богу будет угодно, таковой соберется. В истории Церкви на подобных Соборах наиболее виновные в расколах наказывались, а невинные последователи расколов прощались и воссоединялись с Церковью (как указано в послании св. Афанасия Великого к Руфиниану).

    Во-вторых, истинно-православные христиане отнюдь не считают Московскую патриархию просто “падшей”, а ее последователей - еретиками или язычниками. У раскола и отступления есть разные степени: чем свежее разрыв с Истинной Церковью Христовой и чем более он был вызван внешними, а не внутренними причинами, тем более возможности воссоединения отпадших с Церковью. Ради чистоты Церкви Христовой истинно-православные христиане должны держаться отдельно от раскольников, указывая этим путь возвращения к Истинной Церкви Христовой. Когда Солженицын пишет в своем письме: «Большинство людей - не святые, а обычные люди. И вера и богослужение призваны сопровождать их обычную жизнь, а не требовать всякий раз сверх-подвига», - он говорит голосом человеческого здравого смысла, но не голосом христианской Истины. Да, правда: истинно-православные христиане в России сейчас герои, подвижники Православия, но и вся история Христовой Церкви - история торжества Христовых подвижников. “Обычные” люди следуют за подвижниками, а не наоборот. Образец - геройство, подвижничество, а не “обычная жизнь”. Если они надеются остаться православными, а не идти далее по пути отступления, то именно исповедание Истинно-Православной Церкви сейчас абсолютно необходимо для “обычных” православных христиан в России.

    Наконец, насколько нам известно, Истинно-Православная Русская Церковь не делала официальных заявлений о благодатности или безблагодатности таинств Московской патриархии. В прошлом отдельные иерархи Катакомбной Церкви выражали на эту тему разные мнения, некоторые даже разрешали в смертельной опасности принимать причастие от сергианского священника, другие же настаивали на обязательном перекрещивании крещенных сергианским духовенством. Вопрос этот может быть разрешен только Архиерейским Собором. Если раскол Московской патриархии только временный, и если она когда-нибудь войдет в общение с Истинно-Православной Церковью в свободной России, то вопрос этот, быть может, никогда не понадобится решать официально. Конечно, отдельные случаи принятия или непринятия Св. Таин истинно-православными христианами в России в сергианских церквах не являются общим правилом и вопроса не решают. Строгое правило Зарубежной Церкви, запрещающее ее членам принимать таинства от духовенства Московской патриархии, основано не на утверждении того, что таинства эти безблагодатны, а на священном завещании Митрополита Анастасия и других великих иерархов русского рассеяния, запрещающих всякое общение с патриархией, пока ее возглавители предают веру и повинуются безбожникам.

    Выяснив эти пункты, теперь вернемся к мысли Солженицына и защитников Московской патриархии, что, мол, предательство ее иерархов не касается верующих. Это мнение основано на абсолютно неправильном взгляде на природу Церкви, искусственно отделяющем иерархов от верующего народа и позволяющем церковной жизни идти “нормальным порядком”, независимо от того что происходит с возглавителями Церкви. Напротив, вся история Христовой Церкви убеждает нас как раз в обратном. Кто как не римские епископы завели Западную Церковь в отступление, раскол и ересь? Виноваты ли простые римо-католики, что сейчас они, самая большая группа “христиан” в мiре, находятся вне Церкви Христовой, и что для того, чтобы вернуться к Истинной Церкви, им надо не только отказаться от неправильного римского учения, но и совершенно переменить свой религиозный склад ума и позабыть ложное благочестие, переданное им именно их епископатом? Сейчас, правда, Московская патриархия позволяет римо-католикам принимать ее таинства, и уже косвенно приняла экуменическое учение о том, что католики также являются «частью Церкви». Но этот факт только показывает, как Московская патриархия далеко отошла в своей ложной экклисиологии от вселенской православной церковной традиции, и как правильно поступает Истинно-Православная Церковь, отказываясь быть в общении с церковным телом, не только позволяющем безбожникам диктовать себе неправославные мероприятия, но и открыто проповедующем современные ереси экуменизма и хилиазма[8]. Если нормальная православная жизнь не будет восстановлена в России, Московская патриархия последует пути римо-католичества и, в конце концов, завянет и духовно умрет в отступлении, а послушные ей невинные люди, без всякого сомнения, окажутся вне Церкви Христовой! Тогда только сохранившие единство с истинно-православными русскими христианами будут еще находиться в церковной ограде спасения.

    Солженицын, и вообще русская интеллигенция в России и вне ее, совершенно не сознают, в чем сейчас заключается действительный кризис Православия. Бросать смелый вызов безчеловечной советской тирании, заступаться за угнетенных, требовать «морального обновления» и проповедовать «жизнь не по лжи» - само по себе дело хорошее, но это еще не православное христианство - не то, за что умирали христианские мученики и страдали христианские исповедники. То же сейчас делают в Советском Союзе и баптисты, и благонамеренные агностики и атеисты, однако это не приобщает их к Христовой Церкви. Можно вообще сказать, что безпримерные страдания современной России заставили многих из нас слишком свободно употреблять слова “мученик” и “исповедник”. Для православных христиан слова эти имеют совершенно определенное значение: они относятся к тем, кто сознательно страдает и умирает за Христа и Его Истинную Церковь, - а не за “человечество”, не за “христианство” вообще и даже не за “православие”, если оно не Истинное Православие.

    Сейчас настоящий кризис Православия не только в России, но и во всем мiре происходит не от подчинения приказам безбожников и простой отказ подчиняться этим приказам его не одолеет. Кризис Православия заключается в потере вкуса истинного христианства. Вкус этот, в значительной мере, утерян не только московскими иерархами, но и большинством русских “разномыслящих” (равно как и “парижской школой”) эмигрантских богословов, отступником константинопольским патриархом и всеми его последователями, всевозможными новостильниками, обновленцами и модернистами и повсюду наивными людьми, воображающими себя православными потому только, что их родители были таковыми, или потому, что они принадлежат к “канонической церковной организации”. Против этой потери вкуса Православия в ХХ веке восстало единое движение - движение истинно-православных христиан, будь то в России, в Греции, на Афоне или в православном рассеянии. Среди этих истинно-православных христиан в наше время и можно найти подлинных исповедников и мучеников.

    Отчасти под влиянием Солженицына, сущая “объединительная лихорадка” охватила за последние месяцы эмигрантские круги. Сам Солженицын желает быть «в единении» с «миллионами простых православных верующих» в России и со всеми русскими православными верующими за границей. Дай Бог, чтобы он был в единении с ними в Истине. Но если это будет не в Истине, а в каком-либо компромиссе между Истиной и ложью, то такое единение противно Богу и Его Святой Церкви; лучше бы России погибнуть, чем быть “единой” не в Истине. В истории Православия великими исповедниками были именно те, кто восставал против ложного единства, предпочитая, если нужно, быть одним против всего мiра, если только этот мір был не со Христом и Его Истиной. Возьмем хотя бы один пример.

    Церковь Христова знает великого поборника Истины, преп. Максима Исповедника. Сторонники “церковного единства” предлагали ему все те же аргументы, какие предлагаются и сегодня истинно-православным христианам, отказывающимся быть в общении с оставившими путь благочестия и Истины “православными”. От св. Максима требовали только двух вещей: принятия компромиссного изложения веры (типоса) и причащения с подписавшими его патриархами и епископами. Представители византийского императора объясняли св. Максиму, что «типос не отрицает двух волей во Христе, а только заставляет молчать о них, ради мира Церкви» они говорили: «имей в сердце своем какую угодно веру, никто тебе не запрещает»; они обвиняли его в том, что он из упрямства лишь вызывает возмущение в Церкви: «один ты огорчаешь всех - именно тем, что из-за тебя многие не хотят иметь общения со здешнею Церковью»; они бросали ему в лицо излюбленный аргумент “христианских либералов” всех времен: «значит, ты один спасешься, а все прочие погибнут?» И заключили спор воззванием, столь сильным в настоящее время: ты останешься один, так как не только все восточные патриархи приняли типос, но и представители папы Римского «завтра, в день воскресный, будут причащаться с патриархом (Константинопольским) Пречистых Таин». На это св. Максим, простой монах, могший думать, что он остался единственным христианином, веровавшим, как он веровал, ответил словами, которые следовало бы сейчас написать золотыми буквами для всех истинно-православных христиан: «если и вся вселенная начнет причащаться с патриархом, я не причащусь с ним». Все это весьма ясно изложено в житии св. Максима (под 21 января), но потерявшие вкус Православия редко читают жития святых, а если и читают, то отнюдь не основывают свою жизнь по этим первоисточникам Православия.

    Характерным результатом антиправославного умствования, против которого боролся св. Максим, является недавняя попытка Русской митрополии в Америке[9] уничтожить исповедническую позицию Зарубежной Русской Церкви. В том же письме к Третьему Всезарубежному Собору Солженицын высказал свое разочарование при виде церковного разъединения в русском рассеянии. Епископы Собора РПЦЗ выразили готовность еще раз попытаться объединиться с Американской митрополией и Парижским экзархатом - при условии, чтобы это единение было в Истине, а не путем компромисса. По отношению к митрополии главным препятствием является, конечно, “автокефалия”, полученная ею в 1970 г. от Московской патриархии ценою признания на весь мiр полной “каноничности” и “православия” сергианской церковной организации. В обмене письмами с митрополией Митрополит Филарет должным образом отметил это препятствие, на что митрополит Ириней ответил: «В Церкви всегда были разномыслия, споры и искания... Пусть даже по-разному понимаем мы и участие свое в борьбе за правду Христову в міре и в страждущей стране Российской. Неужели же все это способно нарушить наше единство во Христе?.. Мы не предлагаем ничего невозможного... мы предлагаем только отказ от запрета посещать храмы друг друга, вместе молиться и вместе принимать Св. Таинства».

    Подлинно, такой малый шаг! Именно, как во дни св. Максима Исповедника, «будем иметь в сердце своем какую угодно веру», но «будем молчать о наших разногласиях ради мира Церкви». Каждый из нас может толковать правду Христову как хочет - разделяя эту привилегию с баптистами, иеговистами и многими другими! С каким “милосердием и любовью” делается это предложение “евхаристического общения”, в интересах привлечения Русской Зарубежной Церкви к общению с “мiровым православием” - отступническим “православием”, утерявшим вкус христианства - и лишения ее (РПЦЗ) именно солидарности с Истинно-Православной Церковью в России. Сам диавол не мог бы изобрести более лукавого, “невинного” искушения, так сильно играющего на эмоциях и гуманистических мотивах.

    Поэтому, несомненно, великой милостью Божией является то, что как раз в час этого искушения мы получили достоверные сведения не только о «тайной церковной организации» Истинно-Православной Церкви в России, но и о ее Первоиерархе. Конечно, “православные” волки в овечьей шкуре будут продолжать жестоко пользоваться тем фактом, что знающие больше о Катакомбной Церкви (находящиеся в России или за рубежом), конечно, не будут говорить об этом, дабы каким-нибудь образом не предать истинно-православных христиан. Но даже если бы Катакомбная Церковь совсем не существовала, Московская патриархия все же была бы виновна в расколе и отступлении - так же, как и римо-католичесво не сделалось Православием, когда, наконец, были уничтожены последние православные общины на Западе.     

    Но теперь уже, конечно, вне всякого сомнения, что Катакомбная Церковь существует и даже до известной степени организована, так что мы, православные христиане свободного мiра, не имеем никакого извинения, если не покажем нашей солидарности именно с Нею и с Ее безстрашным исповеданием Божией правды и Истины. Истинно-Православная Церковь сейчас является образцом Православия в России, и от нас не требуется ни “воображения”, ни особых секретных сведений, чтобы знать этот образец и следовать ему нам самим. Образец Святого Православия не меняется: если мы сами стараемся быть истинно-православными христианами, то мы живем по тому же образцу, как и Истинно-Православная Русская Церковь. Это уже очень хорошо известно истинно-православным христианам Греции, так как их борьба очень похожа на ту, которая ведется в России. Только мы, сущие в православном рассеянии, еще медлим последовать их исповедническому пути, не будучи, как они, научены страданием.

    Так не пора ли, наконец, истинно-православным христианам свободного міра поднять голос в защиту попираемой Истины? Или только преследуемые православные христиане в России имеют мужество смело высказываться против лицемерия и лжи церковных возглавителей, и провозглашать свое отделение от отступников-иерархов на основании Истины и православного принципа? С точки зрения церковного принципа, вопрос здесь фактически тот же, что и там; вся разница состоит лишь в том, что в Советском Союзе иерархи участвуют в отступлении явно под давлением атеистов, тогда как в свободном міре иерархи делают то же самое свободно. И если кто-нибудь наивно думает, что парижская и американская “юрисдикции” все еще “консервативны” и в значительной мере не затронуты экуменическим сумасшествием “греческого православия”, пусть прочтет в русской эмигрантской газете «Русская Мысль» (20 февраля 1975 г.), под заголовком «Экуменизм в соборе Парижской Богоматери», отчет о «грандиозном экуменическом молении католиков, православных и протестантов, возглавленном парижским архиепископом кардиналом Марти, экзархом вселенского патриарха митрополитом Мелетием и представителем протестантской федерации г. Курвуазье». Хор и духовенство парижского русского (“евлогианского”) собора принимали полное участие в «грандиозном экуменическом молении» с еретиками (грех, за который, по священным канонам, они подлежат отлучению), и протодиакон «своим могучим басом громогласно прочел Евангелие, в полном облачении, поклонившись трем предстоятелям собрания», как православным епископам. В результате, «вряд ли за восемь веков его существования собор Нотр-Дам слышал такое чтение слова Божия, и понятно, что присутствующие были поражены» - поражены драматически эффектным голосом, помогшим закрыть присутствующим путь ко спасению, не посмевшим сказать им, что они находятся вне Церкви Христовой.

    Такое же экуменическое воззвание провозгласил архиепископ Американской митрополии Иоанн Шаховской, прося «прощения у наших католических и протестантских братьев» за то, что Русская Зарубежная Церковь продолжает исповедовать православное учение о том, что они (протестанты и католики) не крещены («Новое Русское Слово», 18 февраля 1975 г., стр. 2).

    Истинное Православие - одно и то же, находится ли оно внешне на свободе или в рабстве; внутренне оно свободно проповедовать неизменную Истину Церкви Христовой, и вопросы перед ним, здесь и там, одни и те же: можем ли мы быть со Христом и все же быть с теми, которые пренебрегают церковным календарем, обновляют богословие и благочестие, узаконивают сергианский раскол, молятся с еретиками, словом и делом объявляют, что «ничто не отделяет нас» от беднейших и несчастных западных “христиан”, веками не знающих благодати Божией?    

    В своем первом «Скорбном послании» ко всем православным епископам в міре (1969) Митрополит Филарет, Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви, уже возгласил боевой клич всех истинно-православных христиан против тех, которые словом или делом участвуют в душепагубной ереси экуменизма: «Мы уже протестовали ранее против неправославных экуменических выступлений патриарха Афинагора и архиепископа Иакова... Но теперь пришло время, когда громче и шире должен идти протест, чтобы остановить действие отравы, пока она не приобрела силы, подобно потрясшим в свое время все тело Церкви древним ересям арианства, несторианства или евтихианства, когда казалось, что ересь может поглотить Православие».

    Мы должны повиноваться Богу, а не людям; мы должны пребывать неизменно в православной вере, которая Божественна, и не слушать рационалистических доводов мірских людей, желающих только угождать друг другу и приспосабливать веру к гуманистическому духу времени.

    Да пребудут все истинно-православные христиане в міре непреклонны в исповедании Русской Катакомбной Церкви - исповедании, слова которого даны нам божественным св. Максимом: если и вся вселенная начнет причащаться с иерархами-отступниками, мы не станем. Аминь.

Сноски:

[1]    «The Orthodox Word», ноябрь-декабрь 1974 г.

[2]   В конце 1974 г.

[3]  «The Orthodox Church», ноябрь 1974 г., официальный орган Американской митрополии.

[4]  Владимір Осипов, в настроящее время председатель Союза «Христианское возрождение», родился в 1938 году.

[5]    «Новое русское слово», около 1 февраля 1975 г., стр. 3.

[6]    Перестал выходить в начале 80-х годов.

[7]   Это, вероятно, неточное выражение относительно позиции Истинно-Православной Русской Церкви по этому пункту. См. катакомбный документ самиздата «Церковь и власть» («The Orthodox Word», 1972, №3, с. 133-135), где советская власть названа «антивластью».

[8]    Здесь: тысячелетнего Царства Божия на земле (“ коммунистического рая”). Речь идет о т.н. «богословии революции».

[9]   Т. н. Православная церковь в Америке, получившая в 1970 г. от МП автокефалию, до сего дня не признанную ни одной из Поместных Церквей.