Версия для печати

От редакции «ЦВ»: Предлагаем нашим читателям отрывок из художественно-документального романа «Белая свитка», написанного в 1928 г. героем и одним из выдающихся вождей Белой борьбы, генералом и талантливым русским писателем Петром Николаевичем Красновым. Замученный 6г лет назад большевиками, он умер как настоящий герой, как истинный пра­вославный христианин. Его наследие сегодня только начинает раскрываться перед читателем на Родине. В публикуемом отрывке Петр Николаевич Краснов метко характеризует духовную сущность сергианства, его несовместимость со Св. Православием, указывая на необходимость покаяния в нем, понимание чего, к сожалению, фактически утрачено ныне не только на Родине, но и в зарубежье.

---------------------------------------------------------------------------------------

ПОКАЯНИЕ

«Ольга с волнением слушала рассказ Марьи Петровны. Как далеко сейчас весь тот шумный мiр, что был в городе, с его трамваями, автомобилями, электрическим светом и бедными, мя­тущимися девичьими душами, погибающими без помощи, как погибла Светлана. Казалось, теперь кругом совсем иной, древ­ний, библейский Mip, когда Бог ходил среди людей, когда Его голос был слышен то с высокой горы, то из густого горящего и не сгорающего кустарника. От рассказа Марьи Петровны веяло дыханием полной чудес, незапамятной старины и, слушая его, Ольга невольно думала о том, что если уж начали проникать в их мрак такие лучи, должен быть близок общий рассвет и скоро должна кончиться ночь, еще тяготеющая над Россией.

Ольга слушала и думала... Почему же Господь не довершит Своего великого чуда, не спасет дома Матери Своего Сына, Свя­той Православной Руси?

- Ох, Марья Петровна, — скрипучим голосом заговорила Маня Совушка,— подлы больно люди-то. Ах, как подлы да ко злому угодливы. Много еще христопродавцев на Русской земле. С того и нет нам спасения. Вы про отца Гаврилу Проскуровского ничего не слыхали?

- Это который из донских казаков? Советской власти не покорился? Государя-батюшку живым на выносе Свя­тых Даров поминает?

- Уж не поминает больше. Слышно, в Почаев в монастырь подался,  грех   тяжкий   замаливать.

- Было так, значит, что по отдалению от власти ихней сло­боды отец Гаврила десять лет подряд за выносом Даров поми­нал:— «Благочестивейшаго, самодержавнейшаго Великаго Госу­даря Нашего, Императора Николая Александровича и супругу его благоверную Государыню Императрицу Александру Феодоровну»... и так до самого конца все, как надо, по-старинному… И народу это, знаете, очень нравилось. Ровно луч света какого незримого во тьме сатанинской кромешной было то святое по­миновение Царя-великомученика. И вот, значит, получает он указ от самого митрополита Сергия молиться за советскую власть. «Ее, мол, радости — наши радости, ее печали, — наши печали». Так и прописано в указе. Крепко задумался и смутился
отец Гаврила... Однако, помолившись, своего не оставил, продо­лжал поминать по-старому Государя. И вот, через недолгое вре­мя после указа выходит он в воскресный день со св. Дарами и начинает: «Благочестивейшаго, самодержавнейшаго Государя нашаго»... Глянул... А у самого амвона, насупротив него кожаные куртки стоят... За револьверы хватаются... Отец Гавриил кряк­нул, да нашелся и продолжает: — «Сов-нар-кома и весь блажен­нейший, справедливейший Цик, победоносное красное воин­ство и Наркомов его и всех членов Реввоенсовета Союза Советских Социалистических Республик да помянет Господь Бог во Царствии Своем»... Значит, по митрополичьему указу всех сатанинских властителей помянул. Повернулся потом посолонь и пошел важно в алтарь. «Что, мол,— думает, — съели?».. Пришло время ему, как иерею, приобщаться. Говорит он молитвы, какие положено, с трепетом благоговейным поднимает воздух, берет­ся за лжицу... Глядь, а чаша пустая. Исчезли Божьим веленяем Тело и Кровь Христовы, кощунственно осквер­ненные нечестивым поминовением.

...Как он докончил обедню, уж он и сам не помнил. Сказыва­ют: — выходит из Церкви, разом белые стали его долгие волосы. Созвал он к себе стариков и людей, кому особенно верил, пок­лонился им в ноги и говорит: — «Простите меня, люди добрые, в согрешении моем. Сатану за Святыми Дарами помянул… Больше я вам не пастырь». Тою же ночью собрался и ушел навсегда из села. Говорят, наложил он на себя обет молчания... «Язык мой согрешил, впредь да умолкнет»... Вот оно какое дело случи­лось! Ходит Господь между нами...

Ольга молча слушала тихие речи о великом и страшном. Она смотрела в глубины небесные. «Подлинно: — ходит Гос­подь между нами...»

Сладкая вера согрела Ольгу жарче солнечного тепла. Она нашла Россию. Стала на верный путь, по которому должна ид­ти... И теперь она не сойдет с него».

«Белая Свитка», 1928 год.

Печатается по: Православный журнал «Вера и Жизнь», № 1 (8), 1995 г., стр. 22,

Издание Прихода Свв. Новомучеников Василия и Пахомия, Архиепископов Черниговских,

г. Чернигов, Украина

Дополнительно см.:

Почему необходимо покаяние в грехе сергианства

http://catacomb.org.ua/modules.php?name=Pages&go=page&pid=263